Золотая Орда и государство хана Кайдау
(Великий курултай на Таласе: история возникновения улусов)
Взгляд на эпоху Золотой Орды
Сколько бы исследовательских работ мы ни проводили, мы видим, что в учении истории существует непрерывность исторических событий, которые мы до сих пор не знаем и чьи тайны не раскрыты. Не секрет, что таинственный мир тюрков, населявших Великую степь, сбивает с толку многих ученых. Сам процесс выяснения запутанных исторических событий, связанных с одним лишь событием, стал основой для стольких научных работ, это истина. Ведь для того, чтобы научно обосновать каждое историческое событие и раскрыть его истоки, необходимо понять все обычаи и порядки той эпохи. Одним из таких исторических событий, которое до сих пор вызывает споры среди ученых и является источником различных мнений, был Великий курултай на Таласе, проведенный ханом Кайдау на берегу реки Талас недалеко от города Тараз. Кайдау был главным героем распада Великой Монгольской империи, объединившей всех тюрков, и формирования улусов как отдельных государств. Мы хотели бы рассказать о цепочке событий этого курултая, получившего высокую оценку в истории, основанную на исторических данных. Однако, прежде чем говорить об этом великом событии, мы хотим сделать небольшой шаг назад. Потому что мы думаем, что будет понятно, если мы расскажем об этом, начиная с эпохи Чингисхана, с целью понять, почему этот курултай был созван и каковы были причины его возникновения.
13 век остался в памяти народов мира как время кровопролитных исторических событий и диких набегов волчьего племени тюрок, опустошавших мир. Нашествие монгольских племен, вышедших с востока, подобно пламени адского огня, и покоривших более половины евразийских степей, потрясло мир и вызвало ужасающий страх у многих племен и улусов. Дальновидность Чингисхана, объединившего разрозненные тюркские племена и создавшего великую империю со строгим порядком, осуществилась по воле Великого Неба, как он и предполагал. В 1206 году у подножия Алтайских гор, на хребте Буркан Халдун, Темирчин, объединив монгольские роды и объявив себя великим ханом, заложил основу великого Монгольского государства в истории. После формирования Монгольского государства его главной целью стало завоевание Китая, страны поднебесной, которая сеяла раздор среди тюркских народов, настраивая их друг против друга и желая их полного уничтожения. Его следующий поход был направлен туда. Завоевание китайской страны, принадлежащей оседлой культуре, не составило труда для 200-тысячной армии, подчинявшейся строгому порядку. Великий поход, начавшийся в 1211 году, завершился полным разгромом северного Китая всего за 4-5 лет. Теперь поход Чингисхана переместился в Среднюю Азию. Причина заключалась в том, что большинство тюркских племен, родственных монголам и проживавших в этом регионе, становились все более персо-арабизированными, а также в том, что послы, отправленные к хорезмшаху, были убиты безвинно, что не давало ему покоя. Таким образом, исламская религия казалась чуждой степным джигитам, твердо придерживавшимся тюркской религии Тенгри, и они отходили от пути предков. В то время в Средней Азии существовали два великих каганата: один – государство Хорезмшахов, подчинившее исламский халифат и удерживавшее в своих руках страны Центральной и Западной Азии, а второе – государство Каракитаев, владевшее Семиречьем, Мавераннахром и Восточным Туркестаном, пришедшее из пустыни Гоби на востоке и переселившееся из той степи. К сожалению, все эти великие государства, враждовавшие между собой на этой огромной территории, были детьми одного тюркского народа. Однако ни одно из них не смогло испугать или остановить такого талантливого полководца, как Чингисхан. Великий поход, начавшийся таким образом, завершился покорением всех стран Азии в 1221 году.
Чингисхан, считавший себя потомком великих ханов, разделил завоеванные земли между четырьмя сыновьями. Старшему, Джучи, были отданы Дешт-и-Кипчак, Кавказ, Хорезм и обширные западные степи до пределов, куда мог доскакать его конь. Второму сыну, Чагатаю, было поручено править Мавераннахром, Семиречьем, странами Южной Азии и Индией. Третьему сыну, наследнику престола Угэдэю, были переданы власть над всем Монгольским государством и все его земли, а также земли Тарбагатая, Эмиля и Восточного Туркестана. Четвертому сыну, Толуи, в наследство достались родовые земли монголов, Сибирь и Дальний Восток. Никто тогда не мог предвидеть, что из этих территориальных разделов возникнут отдельные истории и государства народов и улусов, невиданные ранее в мировой истории. Разногласия между племенами, которые вначале подчинялись одному государству, говорили на одном языке и имели единые цели, как дети одного отца, окончательно разрушились во времена Мункэ-хана, четвертого кагана после Чингисхана. Кровь лилась рекой под вечным небом и на просторной степи Вечной страны. Причиной этого стало то, что потомки Чингисхана выступили друг против друга, нарушив завет предков и закон «Йаса», а также стремление каждого султана к безграничной власти. Территория, доставшаяся старшему сыну Джучи, была самой большой в великой империи. Практически вся территория современного Казахстана, а также русские, булгарские, кавказские, крымские и восточноевропейские земли относились к этому улусу. Особенно при хане Батыи, пользовавшемся большим авторитетом среди потомков Чингисхана, территория государства еще больше расширилась, и в честь золотого шатра Батыя этот регион получил название Золотая Орда. По словам летописцев того времени, хан Батый описывается как очень суровый, но умный, дальновидный и щедрый. Многие страны Европы и Юго-Восточной Азии считали хана Батыя великим ханом и думали, что он сидит на троне Чингисхана. Все это связывалось с его авторитетом и славой. Армянский историк XIII века Ованес Ерзнкаци в своей рукописи пишет: «Когда предводитель татарских войск Бачу-ноян проявил к ним смирение и дружелюбие, они отправили к Саин-хану, сидящему на троне Чингисхана, в качестве посла брата царя, армянского аспарапета, барона Смбата. Смбат вскоре прибыл к Саин-хану… Он был очень добр, поэтому народ называл его Саин-хан, то есть добрый, благословенный хан» [1. С. 10]. Из этого свидетельства можно многое понять.
Тем не менее, несмотря на безграничную власть, хан Батый не чувствовал себя хозяином отдельного государства и подчинялся великому кагану в центре. Для монголов, глубоко уважавших закон «Йаса», это было законно. Но Золотая Орда Батыя была настоящим ханским двором для всех стран Европы и Юго-Восточной Азии. Эти страны подчинялись приказам Золотой Орды и выполняли только ее приказы, а не приказы великого трона Чингисхана. Это возвысило славу Батыя и Золотой Орды во всем мире. Несмотря на такую славу, хан Батый никогда не претендовал на великий трон Чингисхана. Здесь возникает вопрос: «Почему Батый, называемый «братом ханов», не занял великий трон?» Конечно, как сын старшего сына Чингисхана, он имел право сесть на великий трон. Но позже он полностью изменил свое мнение и заявил, что не будет вмешиваться в борьбу за трон. Причина в том, что хан Батый в то время вообще не надеялся на великое ханство. Он чувствовал, что трон рано или поздно освободится, и что его владения были самыми обширными, и он не хотел терять свою единоличную власть. То есть, судьба Золотой Орды волновала его больше, чем великий монгольский трон, и поэтому, когда ему было предложено сесть на великий монгольский трон, он отказался, за что его сородичи и прозвали «братом ханов». И этот отказ вознес его авторитет и влияние на бескрайние высоты.
Ему нравились только его Золотая Орда и Кипчакская степь. Да, Великая Кипчакская степь действительно была удивительной по своей природе, с чистым воздухом, с безграничной щедростью широких просторов, и Батый не мог расстаться с этой райской долиной. Ибн Рузбихан восхищенно пишет: «Это пространство покрыто реками, цветами и тюльпанами, поэтому оно называется Дешт-и-Кипчак… Какой Дешт-и-Кипчак! Это продолжение рая. Его поля и степи превосходят сады Ирана. Дешт-и-Кипчак равен 600 фарсахам земли. Большая его часть покрыта реками. Красота цветов в этой стране настолько прекрасна, что сводит с ума даже соловья. Все его цветы и тюльпаны в несколько раз больше, чем цветы и тюльпаны в других садах мира» [2. С. 144]. Это может служить доказательством.
Тем не менее, влияние хана Батыя на политическую ситуацию во всем Монгольском государстве было очень сильным. Хотя он и не претендовал на великое ханство, он всегда вмешивался в исторические обстоятельства борьбы за трон. Даже великий каган вынужден был считаться с Золотой Ордой. А это, в свою очередь, продемонстрировало всему миру, что Батый не уступает великому хану, и его авторитет и влияние. Даже сам хан Куюк, сидя на великом троне, много раз задумывался, прежде чем предпринять враждебные действия против Батыя, несмотря на свою внутреннюю обиду. Причина в том, что он боялся, что другие ханы выступят против него, поддержав Батыя, и сильно опасался, смогу ли я добиться победы или нет. Эти уроки истории доказали, насколько крупным государством стала Золотая Орда. Всякое развитие и укрепление личных владений других сыновей Чингисхана было бы невозможно без влияния Золотой Орды. Даже хан Берке, занявший трон после Батыя, сыграл важную роль в развитии и процветании улусов Чагатая, Хулагу и Кайдау, и сам Хубилай, считавший себя владельцем великого трона, тайно следил за всеми его военными походами и строго придерживался политических принципов, таких как мирные отношения с Золотой Ордой, общение на расстоянии и избегание конфликтов. Хотя вначале все ханы и улусы подчинялись великому хану в Каракоруме, впоследствии они постепенно стали брать в свои руки отдельное управление и обособляться. За этим разделением стояли раздоры ханов и султанов из-за земли, власти и трона, их несовместимые размышления. Золотая Орда первой достигла предпосылок для того, чтобы улусы создали свои собственные ханства и стремились к единоличной власти, еще во времена кагана Угэдэя.
Нарушение закона «Йаса»: борьба за трон.
Власть хана Батыя
Таким образом, хан Угэдэй, правивший миром, в 1241 году, оставив после себя доброе имя и великую власть, скончался, как и его дед. На трон взошел старший сын Угэдэя, хан Куюк, в 1246 году при единодушной поддержке монгольской знати на курултае. Однако хан Батый не явился на этот курултай под разными предлогами. Причиной, вероятно, было внутреннее недовольство Батыя Куюком. Согласно свидетельству Рашид ад-Дина, они поссорились еще во время первого европейского похода. Известно, что Батый был назначен командующим всего западного похода по приказу кагана Угэдэя. Во время этого похода, при разделе добычи после большой победы над русскими, Куюк не послушал Батыя. За это Батый пожаловался великому кагану Угэдэю. Говорят, что Угэдэй-каган, сильно разгневанный таким неподчинением одному лидеру и созданием раздора во время похода, отправил Куюку грозный приказ, сказав, что он не считает его своим сыном и что он должен подчиняться приказу Батыя. Тем не менее, Куюк, помня, что Батый был самым авторитетным и старшим среди чингизидов, трижды отказывался прийти, ссылаясь на болезнь ног и невозможность дальнего пути. Хан Куюк воспринял это как «неподчинение ему» и сильно разгневался на его поступок. Конечно, нельзя сказать, что вышеуказанные причины повлияли на его неявку на великий курултай в одиночку, но очень жаль, что причины такого поведения хана Батыя не были записаны на неизвестных нам страницах истории. Во всяком случае, то, что этот курултай прошел без Батыя, тяжело отразилось на душе Куюка. Теперь он решил отомстить Батыю и начал готовить тайный поход против него с хорошо организованной армией. Жена Толуя, узнав об этом, тайно сообщила Батыю. У нее была на то причина. Дело в том, что хан Батый поддерживал хорошие отношения с Сарык-хатун, женой Толуя и матерью хана Мункэ. Эта хатун много поддерживала Батыя во времена хана Угэдэя и помогала ему обрести безграничную власть. Рашид ад-Дин передает это так: «Батый был самым старшим из всех родственников и не пришел на зов Куюка, сославшись на болезнь ног. Куюк сильно обиделся на него за это и, желая отомстить, решил отправиться туда под предлогом: «Прохладный воздух реки Итиль будет хорошим лекарством для моей болезни». Соркуктан-хатун, почувствовав злые намерения Куюка против Батыя, отправила ему тайное сообщение, предупредив Батыя заранее» [3. С. 112].
Однако, возможно, Небо не одобрило этого, и хан Куюк весной 1248 года, в широкой степи между Таласом и Самаркандом, скончался от обострения болезни, не достигнув намеченной цели. Именно здесь был нарушен закон каганов среди наследников престола. Каган Угэдэй при жизни назначил своим наследником своего третьего сына, Кучу. Однако этот сын скончался молодым при жизни хана Угэдэя, и великий хан заявил, что оставит великий дом своему внуку Ширамуну. То есть, тот, у кого останется великий дом, станет владельцем трона. А монгольская знать, ссылаясь на молодость Ширамуна, избрала великим каганом Куюка, чьи заслуги проявились во многих войнах. Причиной этого была мать Куюка, жена хана Угэдэя, хатун Туракина, правившая государством четыре-пять лет после смерти кагана. Ее авторитет распространялся на великий ханский двор и всех потомков ханов. Она отстранила Ширамуна, назвав его молодым и неспособным, и переманила на свою сторону всех нойонов и эмиров. Однако для потомков Угэдэя это не было большой проблемой, потому что по законному завещанию их предка трон должен был занимать потомок Угэдэя, и так продолжалось. Поэтому они не придали этому значения и верили, что потомки Угэдэя, кто бы они ни были, будут продолжать сидеть на троне. А злые намерения султанов, заранее продуманные ради трона, не предвидели, что это станет началом больших перемен в будущем и причиной последствий для потомков Угэдэя. Никому и в голову не приходило думать об этом. Поэтому мысль о получении отдельной территориальной собственности от потомков Угэдэя и, следовательно, о формировании своей единоличной власти, не приходила им в голову. Откуда им было знать, что это приведет к их полному исчезновению с исторической арены в будущем, и они не смогут стать даже владельцами отдельного ханства, не говоря уже о наследстве.
Настоящая суматоха началась после смерти хана Куюка. Вопрос «Кто сядет на трон?» беспокоил всех чингизидов и не давал им покоя. Потомки Джучи, правившие самостоятельно и управлявшие своими улусами, вкусившие вкус единоличной власти: хан Батый, хан Берке, Беркеджар; потомки Чагатая: Мутуген, Сарабон, Есу-Мункэй, Кара-Хулагу; потомки Угэдэя: Куюк, Каши, Карашар, Ширамун; потомки Толуя: хан Мункэ, хан Хубилай, хан Хулагу – все они надеялись на великий трон. Их единственным желанием было узнать, кто станет человеком, который сядет на трон их великого предка. В такой момент хан Батый пригласил всех знатных людей в свою золотую орду для обсуждения. Однако потомки Угэдэя, Чагатая и Куюка отказались, ссылаясь на необходимость ехать в далекую степь. Они сказали: «Великая родина и столица нашего великого предка Чингисхана находятся на берегах Онона и Керулена. Нам нет нужды ехать в далекую Кипчакскую степь [3. С. 129]». Только Сарык-хатун, жена Толуя и его сторонница, сразу почувствовала тяжелое состояние Батыя из-за их отказа и поручила своему сыну Мункэ навестить Батыя и узнать о его состоянии. Конечно, за этим стояла большая политика, и все это делалось тайно. Прибыв в ставку Батыя, Мункэ, после тайного разговора между ними, издал следующий указ и разослал его всем чингизидам, их женам и всем эмирам: «В настоящее время среди всех принцев нет никого более достойного великого трона Чингисхана, чем Мункэ. Он единственный, кто видел и слышал законы и указы Чингисхана. Никто не сравнится с ним в его храбрости и отваге, способностях и таланте, уме и находчивости. Он единственный принц, который видел всю подлость и честность и обладал авторитетом кагана Угэдэя. Нет никого достойнее его. Поэтому он должен стать владель
Итак, весной 1270 года по приказу курултая хан Барак отправляется в поход на владения Ильханидов. Хан Каиду также отправляет своих братьев, Кипчака и Чапата, с большим войском. Однако, хан Каиду дает своим братьям тайное поручение: если хан Барак и хан Абага столкнутся в бою, он приказывает им обоим покинуть поле боя. Таким образом, желая поражения Барака, он мечтает навсегда присоединить к себе Чагатайский улус и создать новое государство — Угэдэйский улус. Действительно, как и приказал Каиду, перед началом битвы оба брата покидают поле боя, и хан Барак терпит сокрушительное поражение под Гератом, где происходит резня. Воспользовавшись моментом, Каиду сообщает Бараку, находящемуся под Ташкентом, что он пришел на помощь, чтобы наказать эмиров, покинувших его. Однако, узнав, что Барак дал понять, что у него свои счеты с ними и помощь ему не нужна, хан Каиду окружает его лагерь двумя туменами войск. Что тут сказать, в ту ночь хан Барак при загадочных обстоятельствах умирает. Таким образом, хан Каиду полностью избавляется от своих соперников-чингизидов в своих владениях, в 1271 году создает свое личное государство, восходит на престол в городе Тараз, обретает неограниченную власть в своем государстве и проводит остаток жизни, назначая марионеточных ханов, подчиняющихся ему. Вместо Барака со стороны Каиду таким марионеточным ханом становится внук Чагатая Никбай. Однако, и он недолго просидел на престоле, как только умер, вместо него сажают правнука Чагатая Бука-Тимура. Джамал Карши повествует так: «Бука-Тимур ибн Кадагай ибн Бори ибн Мутуген ибн Чагатай взошел на престол в 671 / 1272-1273 годах после убийства Никбая в ночной битве по приказу Каиду. Бука-Тимур умер в 680 / 1281-1282 годах». [9. 105 с].
Если посмотреть, то, как сказал Джамал Карши, все назначалось по приказу Каиду. Было известно, что Каиду был верховным ханом этого улуса в ту эпоху. Укрепившись, хан Каиду многократно вступал в схватки с Хубилаем, завоевавшим весь Китай. Он разговаривал с ним как равный с равным, вел переговоры. Хубилай, считавший себя владыкой мира, не мог смириться с этим, и между ними произошло множество разрушительных походов, пролилось море крови. Это особенно обострилось, когда Хубилай в 1271 году сменил название своего государства на китайское Юань. Ведь хан Каиду с самого начала очень резко критиковал Хубилая за отход от заветов предков, за китаизацию «Вечного закона», составленного его предком Чингисханом, и считал это предательством по отношению к своим сородичам, и не мог смириться с таким предательством до конца своей жизни. Особенно, как сказал Джамал Карши, относительно трона Чагатая: «По приказу Каиду в 681 / 1282-1283 годах сын Барака Дува взошел на престол, который занимали его отец и дед» [10. 106 с]. — после посадки сына Барака Дувы, их объединенные силы многократно сражались с многочисленными войсками Хубилая.
Среди чингизидов в то время не было более могущественной империи, чем эта Хубилая, чья обычная численность войск составляла около 300 тысяч, а в военное время могла выставить 500-600 тысяч воинов, это была самая могущественная страна. Борьба Каиду с такой грозной империей Юань казалась другим ханам улусов того времени ужасающей, как битва с трехголовым Змеем. Однако это нисколько не пугало Каиду, наоборот, он думал о том, чтобы любой ценой разгромить своего брата, считавшегося «предателем Великого закона», или хотя бы отбросить его. Его единственной мечтой было восстановить золотой трон Великой Монгольской империи и собрать под одним знаменем, под одним шаныраком, как его предок Чингисхан. Тем не менее, все это было нелегким делом.
В 1286 году один из доверенных и знатных эмиров Хубилая, его сородич, прошедший с ним долгие годы, потомок младшего брата Чингисхана Отчигина, эмир Ная, вступает в тайный заговор против Хубилая. За заслуги и верность, проявленные в завоевании Китая, хан Хубилай выделил ему в удел целый регион с множеством городов. Управляя этой территорией и накопив все свои силы, Ная имел под своим командованием более 300 тысяч воинов. Уверенный в своих силах, он изменил свои мысли о власти и организовал военный переворот против Хубилая, для чего искал себе союзника. Об этом Марко Поло повествует так: «У Хубилая был эмир по имени Ная. Хотя он был молод, старше тридцати лет, он был правителем региона, владевшим многими городами и районами. Эта территория позволила ему собрать около 400 тысяч всадников. Однако этот юношеский пыл изменил его мысли, стоящие во главе такой власти, и заставил задуматься о том, как избавиться от верности и подчинения ему. В 1286 году, опираясь на эту большую силу, он предпринимает шаг к захвату власти. С этой целью он тайно отправляет посла к своему союзнику и стороннику, хану Каиду». [11. 80 с].
В этот момент не было никого лучше хана Каиду, кто мог бы стать ему союзником, к тому же он знал, что Каиду враждует с ним. Таким образом, в одну ночь он отправляет посла к Каиду. Хан Каиду с радостью принял его предложение и сообщил, что придет ему на