В мире существуют разнообразные способы обращения к человеку. Англичане используют мистер, мисс, сэр, французы — мсье, мадам, испанцы — сеньор, сеньорита, арабы — эй, Мухаммед и так далее. Эти обращения отражают многовековую культуру, языковую среду и мировоззрение народа. По обращениям можно определить, к какому народу принадлежит человек.
Например, казахи обращались к людям в зависимости от возраста, родственных связей, общественного положения и религиозного сана. Незнакомые мужчины могли называть друг друга аксакал, ата, аже, көке, апа, аға, жеңгей, қарындас, балақай. В зависимости от положения в обществе их называли батыр, қажы, биеке, байеке, молдеке и т.д. Такие обращения отражают самобытное мировоззрение народа, его государственность и наличие структуры, подчиненной единой власти. Эти обращения отличают нас от других народов, подчеркивают нашу национальную идентичность.
В тюркских народах уважительное обращение друг к другу как к старшему брату («аға») является давней традицией. Например, узбеки говорят Ташмат ака, Иолдаш ака, где их «ака» означает наше «аға». Киргизы также приветствуют друг друга словом «байке». Их «еке» является родственным по корню и значению слову «аға». За 70 лет советской власти наши родственные обращения стали произноситься по-разному в разных регионах. Особенно укоренилась практика добавления отчества к имени в государственных учреждениях. Для людей, вышедших из чисто казахской среды, это звучит неудобно, как чтение надписи на могиле. Обращение Пәленше Түгеншеқызы или Түгенше Пәленшеұлы, на самом деле, нельзя назвать соответствующим чисто казахскому пониманию. Разве не является рассказ классика литературы Бейимбета Майлина «Арыстанбайдың Мұқышы» прекрасным образцом казахского обращения? Я не против написания Пәленше Түгеншеұлы в документах, на дверях и в других официальных местах, я лишь хочу предупредить о неудобстве такого устного обращения.
Наши обращения к родителям «апа», «көке», идущие из тюркской эпохи, были заменены на «мама» и «папа» и прочно укоренились. В девяностые годы начался хороший тренд называть отцов не «папа», а «әке» или «көке», а матерей не «мама», а «апа», но сейчас этот тренд, кажется, застопорился и не находит продолжения. «Папа» и «мама» снова набирают силу. Более того, мы превратили наших старших сестер в «тэте», а иногда даже в «әпше». Кажется, мы забыли, что само слово «әпке» является сочетанием двух слов: «апа-еке».
Мать находится рядом с ребенком с момента его рождения до тех пор, пока он не станет юношей и не сядет на коня. Язык и воспитание ребенка формируются под влиянием матери. Слова М. Ауэзова «сначала приведи в порядок свою колыбель» имеют глубокий смысл, что можно понять и из этого. Поэтому ребенок воспринимает все так, как его научила мать.
Сегодня казахское обращение «жиен» также постепенно выходит из употребления. Даже уважаемые и известные в народе мужчины, достигшие зрелого возраста, избегают называть своих внуков по дочери «жиен» и предпочитают называть их «немерем». Является ли это попыткой не расстроить дочь, или это влияние русской традиции считать внука по дочери немере, или это явление, возникшее из-за малого количества детей в последние годы, мы глубоко не исследовали.
А казахские обращения «әйел», «күйеу» сегодня можно сказать, полностью вышли из употребления. Все «мой муж», «моя жена» давно заменены словом «мой спутник». Неужели мы разучились понимать значение слов? Разве собака, идущая позади человека, не является его спутником? Значит ли это, что муж и жена стали только спутниками? Иногда бывает трудно различить, кто муж, а кто жена. Когда оба называют друг друга «спутник», кажется, что это не супружеская пара, а друзья или любовники, работающие вместе. По их мнению, слова «күйеу», «әйел» звучат грубо. Разве сами русские, которым мы так подражаем, не представляют своих жен или мужей как «Это мой товарищ».
В настоящее время в любом учреждении стало традицией обращаться друг к другу, добавляя отчество. Мы настолько привыкли к этому, что некоторые люди обижаются, если их называют «пәленшеке», и предупреждают: «Называйте меня Койчибай Чупчибаевич или Кульпара Культаевна». Значит ли это, что добавление «-вич» к нашим «еке», которых казахи уважали как «аға», «апа», гораздо лучше? Или у казахов не было обращений, выражающих взаимное уважение? По моему мнению, казах не может быть настоящим казахом, пока не научится полностью обращаться друг к другу по-казахски.
Традиция уважительного обращения с использованием «-вич» и «-вна» используется в мире только русскими. В казахской традиции называть имя старшего человека в его присутствии, добавляя имя его отца, считается невежливым, признаком отсутствия воспитания. А если она является невесткой в этой стране, то проблема становится еще более сложной. Принимая этот русский обычай обращения, мы отказываемся от наших многотысячелетних традиций. Напротив, обращение «пәленшеевич» демонстрирует истинную русскую сущность, сердечное тепло друг к другу. Это наглядно видно в следующем отрывке из рассказа известного русского писателя Леонида Андреева «Баргамот и Гараська». Для лучшего понимания основной мысли мы решили привести текст на русском языке. Городовой Баргамот приводит домой Гараську, совершенно опустившегося и пьющего человека, в день Пасхи. Он накрывает стол и принимает его как человека. Когда Гараська своим неряшливым поведением загрязняет чистый стол, жена Баргамота, хотя и недовольна про себя, проявляет любезность и говорит:
«– Кушайте, кушайте, – потчует Марья. – Герасим… как звать вас по батюшке?
– Андреич.
– Кушайте, Герасим Андреич. Гараська старается проглотить, давится и бросив ложку, падает головой на стол прямо на сальное пятно, только что им произведенное. Из груди его вырывается снова тот жалобный и грубый вой, который так смутил Баргамота. Денники, уже переставшие было обращать внимание на гостя, бросают свои ложки и дискантом присоединяются к его тенору. Баргамот с растерянностью и жалкою миной смотрит на жену. .
– Ну, чего вы, Герасим Андреич! Перестаньте, – успокаивает та беспокойного гостя.
– По отчеству… Как родился, никто по отчеству… не называл…»
Бедный Гараська очень рад, что его назвали вместе с именем отца. Он ждал этого много лет. Смысл его рыданий и стонов заключается в том, что такой почет не выпадал на его долю с рождения. Но какое значение это имеет для нас, с другими обычаями, религией и языком? Так чем же отличаются наши соотечественники, требующие называть их вместе с именем отца, от Гараськи? Если нужно официальное обращение, почему бы не использовать казахские слова «мырза», «ханым». Это и повысит статус любого человека, и легко произносится. Кажется, пришло время серьезно об этом подумать, братья.
Агила Хасанқызы
Ұлт порталы