Начало…
«Қараша». Часто встречается в текущей прессе, в значении «народ», «трудящиеся», «все люди». Это одно из проявлений искажения действительности. Источник этого искаженного слова – «қарашы». В древности существовала пословица: «Ханның кеңесші бегі: «Хан қасында қарашы»» (Советник хана: «Смотритель при хане»). Позже оно перешло в значение «простой народ», «массы», а не «белая кость»: «Хорошесть хана – в государственности народа, если народ уважает, то его пояс будет из золота», – сказал Букар жырау в одной из своих проповедей-размышлений, обращенных к хану Абылаю. Во всех письменных вариантах безошибочно – «қарашы». А «қараша» – это слово, означающее «темно-коричневый», например, «қараша үй» (темно-коричневая юрта), не белая, не рваная-перештопанная, а юрта среднего достатка. Есть месяц «қараша», он совершенно другой.
Итак, вместо «қараша халық» стало «қарашы халық».
«Қар барысы». Это прямой перевод «снежного барса». В то время, когда не было тени русского влияния, в Алатау и Ерен-Кабырга, во всей горной Азии жил, ныне совсем редкий, представитель семейства кошачьих, хищное животное – казахское название «ірбіс». До недавнего времени так и писали, это достижение невежд последних четырех-пяти лет.
«Қорған». Мы совершенно опозорились. «Есік қорғаны…» «Древние сакские курганы в казахской степи…» Какой еще курган, какая стена-крепость? Если перевести на русский, это «крепость» или «крепостные сооружения». Множество наших «қорған» – это точный перевод русского слова «курган», вошедшего из тюркского и приобретшего совершенно другое значение. Но мы сказали, что у казахского слова «қорған» есть только одно значение – крепость, стена. А в Есике – место, где была найдена Золотая женщина, в Алтае Кудыргы, Пазырык и другие в разных местах исследованы, большинство из них сохранились в первозданном виде, это сокровищницы или еще не открытые, загадочные, в древние времена места захоронения глав родов, вождей, батыров, выдающихся личностей, над могилами которых насыпанные вручную большие и малые, бесчисленные, искусственные холмы – казахское древнее, ныне употребляемое в литературе название – «қорым!» Иногда называют «мықтың үйі» (дом мыка). В детстве наши старшие отцы объясняли нам: «До казахов в этой земле жил народ мык, это оставшиеся от них знаки». По легенде, устным преданиям, если сказать «мықтың үйі», и если вы считаете, что это требует особого пояснения – есть общее, литературное «қорым» – не только «қорған»! Наши небрежные историки, не разбирающиеся в казахском, через свои русскоязычные труды распространили «курган», который перекочевал в казахский в форме «қорған», искажая не только историческое познание, но и наш чистый язык. Не «Есік қорғаны…», а на этой площади и на месте других холмов, бугров никогда никакого «қорғана» не было, изначально это каменные, земляные насыпи – «қорым!» «Есік қорымы», «сақ қорымдары» – вот так. (На древнетюркском и некоторых современных тюркских языках – «оба». Например, всемирно известные культурные, исторические сокровища в Крыму, вышедшие из «Күл-Оба» и прилегающие к нему «Қара-Оба», «Алтын-Оба» и другие «оба». Наш «оба» сохранился в названиях некоторых курганов в пределах Казахстана, например, в Западном крае, в Борили – «Қырық-Оба». Однако, в отдельности, значение современного казахского слова «оба» совершенно другое: это обычно плоский холм, на вершине возвышенностей – памятный знак, или построенное из камней, как наблюдательный пункт, не выше человеческого роста, или даже ниже, вытянутое, заметное сооружение.)
«Қызметші». Такое слово в казахском языке существует давно. Раньше это была женщина, занимавшаяся домашним хозяйством, мужчина, чистивший скотный двор, сгребавший снег, убирающий навоз, то есть, всего на одну ступень выше раба и батрака, свободный, но зависимый в борьбе за жизнь человек. Если перевести на русский язык, который хорошо знает сегодняшний казах, это «слуга», «прислуга». Позже в советских, административных учреждениях, школах и других местах появились уборщицы, подметавшие полы, – «уборщица», сегодня у любого богача есть несколько, даже десятки слуг, ухаживающих за его домом, садом, выполняющих повседневные бытовые нужды. Это не унижение, каждый работает по своим возможностям, любой честный труд уместен, однако, нельзя искажать собственное название чего-либо: «қызметші» – это «слуга». А у нас все стали «слугами», «государственный служащий», «военный служащий», еще что-то «служащие». Еще вчера таких людей, не занимающихся ручным трудом, обычной уборкой, но имеющих определенные обязанности, называли «қызметкер»: «государственный служащий», «военный служащий», «канцелярский служащий», «научный служащий…» Конечно, все они на службе у «мудрого лидера» и «суверенной страны», но не «қызметші», а «қызметкер». Хорошо это или плохо, мы сказали, что у всего есть свое собственное, точное определение, не больше и не меньше. «Қызметші» – одно, «қызметкер» – другое. Лучше, чтобы каждый оставался на своем месте.
«Небәрі». Это слово с тех пор, как мы себя помним, неправильно используется в массовой прессе. «Колхоз (совхоз) выполнил свой план по заготовке сена (вспашке земли, уборке урожая и т.д.) всего на сто двадцать (сто сорок) процентов…» В школьные годы я удивлялся. Значит, сто двадцать (сто сорок) процентов, по сегодняшним меркам сто двадцать, сто сорок процентов – это недостаточно? Прошло шестьдесят, семьдесят лет, колхоз распался, совхоз разрушился, «небәрі» все еще в силе. В значении «итог». На самом деле, наоборот. «Небәрі» должно передавать понятие «неудовлетворительный», «всего лишь вот так». Это намеренное неправильное использование, но до сих пор не исправлено.
«Өзіне қол жұмсау», «өзіне қол салу». В сегодняшней казахской прессе повсеместно используется в значении «суицид», то есть, самоубийство. В нашем прошлом такого ужаса не было. Добровольный уход из жизни взрослой женщины и мужчины, особенно несовершеннолетних, только достигших совершеннолетия подростков – это стало не редким событием, а обычным делом. В этом отношении наша суверенная республика, среди пятидесяти развитых стран мира, к которым мы «присоединились», заняла одно из первых мест, даже не в первой десятке, двадцатке, а в первой тройке. Каковы бы ни были причины и следствия, невозможно все скрыть, это просачивается в прессу. По-русски ясно: «самоубийство» или международное «суицид». «Защитники языка», борющиеся за чистоту казахского языка, «казахизировали» все технические, научные, политические и социальные термины, создав неисправимую кашу на пятьдесят лет, поэтому нет места чужим словам, переводим напрямую с русского. «Самоубийство» – это «өзін-өзі өлтіру», слишком грубо, не соответствует нашей сегодняшней радостной жизни, поэтому ищется более вежливое определение. Наконец нашли – это чрезвычайное бедствие в русском языке, привычное с эпохи крепостного права, называется «наложить на себя руки», переведем на казахский дословно: получается «өзіне қол жұмсау», «өзіне-өзі қол салу». Смысл вроде бы понятен. Причина, прикрепленная к соответствующим данным, понятна, но совершенно противоречит оборотам казахского языка, неправильная конструкция. «Қол жұмсау» – всегда означало бить, ударять. Например, какой-нибудь пьяный или жестокий мужчина «бьет свою жену». А какой-нибудь несчастный ребенок, не видящий света в будущей жизни, или женщина и мужчина, отчаявшиеся от мучительной жизни, «накладывают на себя руки», то есть, бьют себя без посторонней помощи. Хитрость «қол салу» еще хуже. В обычном казахском языке «қол салу» – означает проявление внимания к женщине, не просто ухаживание, а приглашение в постель, требование полового акта, если уточнить по-русски – «сексуальное домогательство», перевод с европейских языков. А по-казахски «өзіне қол салды» – означает «возбудил себя». Что же теперь делать? Как говорится, «лучше бы не было», тогда следует принять «самоубийство», которое мы отвергли. Или пусть это чуждое явление, принесенное чужой стороной, чужим образом жизни, чуждое нашему образу жизни, называется «суицид» согласно лексике тех передовых народов. Это явление, происходящее в жизни ежедневно и увеличивающееся на пять-десять процентов с каждым годом, быстро войдет в наш язык. Как бы то ни было, в наше время, когда «весь народ купается в богатстве, всесторонне развит», избавиться от этого ужаса, как и от слова, очень трудно.
«Майор». Используется в исследовательских работах, связанных с колониальным периодом XIX века, историей литературы. Одна из польз от обширных знаний. В размышлениях поэта Дулата были такие слова: «Если майор возьмет приказ, поджав хвост Борбаю, хитрый человек будет ползать». В романе «Абай жолы» также в нескольких местах (если не исправлено в поздних изданиях) упоминается «майыр». Нынешние знатоки точно нашли источник этого слова – это «майор», до сих пор ошибочно писалось по недоразумению. Дулат – человек неграмотный, а Ауэзов… мудрецы тоже ошибаются. Убеждение и обширные знания, которые могли бы подтвердить, что этот «майыр» – историческое название, укоренившееся среди казахов, создали препятствие. «Майор!» А «майыр» – это не военное звание русского чиновника, который в районной администрации, установленной царским правительством, после старшего султана, фактически контролировал, проверял, сдерживал и направлял все дела, а его статус. Изначально это мог быть какой-то майор. Затем не только майор, но и штабс-капитан, возможно, подполковник, даже хорунжий. Русский чиновник в Каркаралы, Семипалатинске, Кокшетау мог иметь разное звание, но для казаха все они были «майыр». Так и должно писаться, без исправлений.
«…Оқулары». «Абай оқулары», «Әуезов оқулары» и т.д. Недавно я наткнулся на заголовок «Таңжарық оқулары». Абай и Ауэзов сами не читают, это образцовый урок, анализ, обсуждение, познание, связанное с этими личностями. Еще вчера добавлялось определение «дәрістері»: «Абай дәрістері», «Әуезов дәрістері». Вместо того, чтобы придумывать новую логику, мы должны вернуться к этому, уже укоренившемуся в нашем языке, а затем оттесненному, точному и ясному «дәрістерге».
«Ортанқол». В литературной критике говорится «ортанқол шығарма» (произведение среднего уровня), в обычных, разных статьях дается оценка «ортанқол дүние» (вещь среднего уровня). В значении не превосходное произведение, не превосходная вещь, а среднее, скромное. Понятие «ортан қол» – в отличие от западных стран, у нашего народа означает «передовой». Происходит от сравнения с длинным пальцем руки. Когда кого-то хвалят, говорят «ортан қолдай азамат» (гражданин, достойный среднего пальца). Также, «ортан қолдай, көрнекті роман» (выдающийся роман, достойный среднего пальца). Здесь вся загвоздка в том, что «ортан қол» и действительно среднее «ортақол» смешались и поменялись местами. Измените одну букву в любом прилагательном, что получится. Это не просто незнание, а результат первоначальной небрежности. Сколько бы мы ни говорили, ошибки не исправляются, они тянутся и будут продолжаться вечно. Я не думаю, что не только этот «средний ортан қол», но и другие наши параллельные выражения будут исправлены, но хоть что-то останется от нас. Но раз уж начали, давайте достигнем намеченной цели.
«Сусамыр». Уже давно используется как название болезни. Даже вошло в специальные словари. По-русски «сахарный диабет» – «қант диабеті». Наши «защитники языка», стремящиеся ко всему новому, чтобы избавиться от слова «диабет», которое не только не русское, но и из дальнего иностранного языка, придумали такой новый термин. Таким образом, прекрасное казахское слово «сусамыр» оказалось ненужным. «Сусамыр» – это, видимо, лекарственное, приятно пахнущее, особенное растение, растущее в горных, высокогорных районах, которое обычно едят верблюды. Есть знаменитое Сусамырское пастбище, рассекающее Алатау пополам. Его ширина в некоторых местах достигает 30-40 километров, а длина – до 150 километров. Ныне оно полностью находится во владении кыргызов. Находится на высоте двух-трех тысяч метров над уровнем моря, как и наши Шалкоде и Каргара, это особенное плодородное место. Сто пятьдесят лет назад и раньше, если не полностью, то большую его часть занимали казахи. Безусловно, есть старинная, мелодичная, красивая песня «Сусамыр – пастбище народа». После трагической гибели хана Кенесары в результате предательства, эти несчастные казахи отступили и окончательно перешли к кыргызам. Советское правительство, в качестве компенсации за прошлую тоску, взяло нижнюю часть и свободно пользовалось ею в летние месяцы. Оно названо «Сусамыр» не потому, что это пастбище «сахарного диабета», а потому, что там было много другого молока и знаменитой травы. В столице Казахстана есть «улица Сусамыр». Это, вероятно, не улица диабетиков, а в честь знаменитого пастбища и в знак уважения к братскому кыргызскому народу.
Итак, перевод прекрасного слова «Сусамыр» на название опасной болезни стал очередным уродливым проявлением «националистического» мышления. А на самом деле, у этой болезни было казахское название – «сусақ». Если основным признаком считать неутолимую жажду, чрезмерное употребление воды, то «сусақ» – это «жаждущий воды», по аналогии с тем, как ребенок, любящий скот, называется «малсақ». Если вам не нравится это слово – «қант диабеті». Медицинский термин. В любом случае, не «сусамыр».
«Толағай табыс». Одно из слов, неправильно понятое и широко используемое журналистами. Похоже, принято под влиянием слов «телегей» или «толайым». На самом деле «толағай» – это слово, означающее «голый», «лысый». В топонимике – уединенная, без кустов, деревьев, голая гора – по моим сведениям, есть две такие вершины на Арке и на Востоке. «Толағай» у Махамбета – не «лысый» как говорят сейчас: «Не опираясь на Железный Колышек, – Не опираясь на лысого толағай…» – здесь «лысый толағай» не имеет отношения к «опиранию», а означает «пока твои волосы не выпадут», «пока твоя голова не поседеет». В любом случае, «толағай» – это не признак изобилия, щедрости. То есть, «толағай табыс» – слово без каких-либо оснований, даже с противоположным значением.
«Түркі». В казахской прессе и книгах за последние двадцать-тридцать лет широко используются такие названия, как «тюрки», «тюркские народы», «Тюркский каганат». По внутренней гармонии казахского языка, слово «түркі» не имеет никаких недостатков, но это не существительное, а прилагательное – как «қазақы» (казахский); человеческий, профессиональный, научный – все в одном контексте. Поэтому «түркі» имеет совершенно другое значение. (Рядом есть «түрки» – то есть «тюркский язык».) Исторически необоснованно, не только неправильно, но и нелогично: как будто казахский этноним изменен на «қазықа» или «қызақ». Не существовало ни народа под названием «түркі», ни государства «Тюркский каганат», и общее название сегодняшних, родственных, близких по языку народов – не «түркі». Истинный корень всех «тюрков», вышедших из-под земли, – это «түрік». В средневековой истории существовал «Великий Тюркский каганат», распространивший свое влияние на полмира, его мощь была безгранична, основной народ, основа государства – назывался «түрік». «Я – тюрк, рожденный от Тәңірі, подобный Тәңірі, Бильге-каган… Ради моего тюркского народа я не спал ночью, не сидел днем…» Этот народ в последующий период истории расселился по всей Евразии. Хотя его потомки со временем назывались по-разному, все они остались тюркским родом. Общее название «тюркские народы» – окончательно сформировалось в европейской науке, в истории (по-русски – сначала «татарские народы и племена», позже под западным влиянием – «турецкие народы»). Казахские интеллигенты, прекрасно знавшие древнюю историю, в начале XX века возродили этот этноним «түрік» и добавили общее название «тюркские народы». Гимн государства Алаш, вновь поднявший знамя: «Наш предок – благородный тюрк, – Мы – казахский народ!» – провозглашал. Затем: «Издавна благородный тюрк, – Наша плоть, пробитая стрелой, – Не отступавший, не сдавшийся, – Наше лицо ни перед одним врагом!..» – восхваляет. Алашский ветеран Алихан Бокейхан всегда писал: «Наш казахский народ тюркского происхождения…» Немного позже Мустафа Шокай обратился ко всем братским, родственным «тюркским народам», призывая, в том числе, энергичную, новаторскую «тюркскую молодежь». Султанмахмут, живший между этими периодами, сравнивая свой родной край, его прошлое и настоящее положение, сокрушался: «Их предки были тюрками, – Их величие потрясало мир, – Ныне они стали слабыми, растерянными, посмешищем, – И они – потомки тех тюрков!» – это восклицание, прозвучавшее сто лет назад, сохраняет свою силу. В любом случае – тюрки, тюрки и тюркские народы! Не только мы. Болгары (казанские татары) и башкиры, жившие в колониальных условиях в пределах России, а также братья, населявшие Крымский полуостров, склоны и предгорья Кавказа, даже якуты и чуваши – все они обратили внимание на древнетюркскую основу. А государство, вновь образованное после Первой мировой войны на исконной земле Османской империи – под руководством и руководством Ата-Тюрка стало официально называться «Тюркие», «Тюрк джумхурияты», то есть Турецкая Республика. Теперь, когда в пределах Российской империи окончательно установилась коммунистическая власть, привычный этноним «тюрк» был разделен на две ветви: анатолийский тюрк – «турок», «турки», а название всех остальных тюркских общин – было изменено на «тюрки», «тюркские народы». Это разделение было официально принято на «Первом Всесоюзном Тюркологическом съезде», состоявшемся в Баку в 1926 году, где было решено множество вопросов, связанных с языком и культурой, и принята резолюция о всеобщем переходе на латинскую графику. Конечно, указание высшей власти, и именно в это время, казалось незначительным, потому что у всех этих «тюркских» народов название и написание на их родных языках оставалось единым – «турк», «түрік». И так продолжалось. В казахской науке также, примерно до 1970-х годов, писали «тюркские народы», а великое государство в прошлой истории называлось «Тюркский каганат» без всяких искажений. Однако в советской русской политике существовало пугающее понятие «Пантюркизм», и постепенно «тюркские народы» в Казахстане стали отдаляться от своей первоосновы и превращаться в «тюркские народы». Наконец, вот, в наше время, когда свободный рот вышел из-под контроля, по этому искусственному проекту «тюрк», древний этноним «түрік» был полностью выведен из употребления: «түрік» – принадлежит только народу Турции, а остальные народы, в том числе и казахи, должны быть «түркі». В связи с этим, некоторые писатели даже изменили собственное название древнего Великого Тюркского каганата, существующее в истории, не искаженное на севере: «Тюркский каганат». Особый образец мудрости. На самом деле, государство, называвшееся каганатом, находится далеко, в другом конце света от современной Турецкой Республики. Нелогично признавать его «тюркским», следует точно указать «Түркі». Таким образом, этот «Тюркский каганат» опередил текущую прессу и постепенно перешел в «научные» труды наших современных историков. Это означает, что в таком искаженном и кривом направлении он занял свое место, вытеснив древнее историческое название. Теперь посмотрите. Как сказано выше: возможно ли остановить новые названия, такие как «Казыкское ханство», «Кызакская Орда». Возможно. Ведь мы называем Тюркский каганат «Тюркским каганатом». Какая разница. Нет, такие кривые названия не должны оставаться в таком виде. Рано или поздно они должны быть исправлены.
За последние полторы тысячи лет истории – «түрік», «Тюркский каганат», общее название народов, разделившихся за последние пять веков и обретших свою независимость – «тюркские народы». Если народ Османской империи сохранил имя своих предков (на самом деле, первый президент Мустафа Кемаль восстановил его), то это будет только поводом для радости, высоким проявлением национального самосознания, а определение «тюркские народы» не позволит вам связать себя с Турцией и превратиться в раба, как Россия. Если самым ужасным признаком упадка является отречение от родителей, то как оценить это чудо, отвергающее свои корни, стыдящееся древнего названия своего народа и даже изменившее имя своей великой империи в древней истории? Не копаясь в безродности, национальном бесправии, скажем самую легкую, ближайшую причину – это называется невежеством, не знающим черного.
Мухтар МАГАУИН
Май, 2016 г.
Из Соединенных Штатов Америки. (продолжение следует).
Газета «Жас Алаш»