Как, вероятно, известно многим читателям, я уже публиковал несколько статей на тему Чингисхана в различных изданиях. Один из поднятых вопросов касался того, на каком языке говорила ставка Чингисхана, какой язык являлся официальным языком государства. Ведь этнолингвистика играет особую роль в исследовании истории народа. Язык является единственным инструментом для определения происхождения древних народов, оставивших заметный глубокий след в истории человечества, но чье истинное происхождение остается неизвестным из-за того, что историки того времени называли их по-разному и описывали по-разному.
Неужели мы только предполагаем, кем на самом деле были саки, гунны, скифы, которых мы сегодня считаем своими предками, основываясь лишь на немногочисленных культурных остатках и разрозненных языковых элементах, оставленных ими?! Даже для определения происхождения древних коренных народов американского континента, помимо родимого пятна на копчике новорожденного, которое называют «ладонью ангела», вторым фактором, способствовавшим определению их происхождения, был язык: некоторые слова, сохранившиеся в связи с родственными отношениями, названиями частей тела, названиями отдельных предметов, а также упомянутое пятно, привели к предположению, что их предки, вероятно, происходят от тюркских народов. Поэтому язык ставки Чингисхана является основным показателем, имеющим прямое отношение не только к определению его происхождения, но и к определению того, какому народу принадлежало великое государство, созданное им – обширная империя.
Ведь то время совершенно отличалось от XX-XXI веков, когда появился порядок определения государственного официального языка постановлением. Вопрос регулировался естественным путем, а не специальным указом (ярлыком). С этой точки зрения, дошедшие до нас письменные источники свидетельствуют о том, что государственным официальным языком империи Чингисхана был тюркский язык. Прежде всего, единственным конкретным доказательством этого является язык каганской печати. Язык ханской печати, во-первых, определял язык основного (титульного) народа государства, а во-вторых, вероятно, указывал, на каком языке говорил владелец трона. Печать была поставлена в конце письма, написанного ханом Куйюком Папе Римскому Иннокентию IV. Благодаря появлению интернета в нашей нынешней жизни, у нас есть полная возможность увидеть и ознакомиться с оригиналами этих документов (те, у кого нет интернета, могут увидеть текст письма и печати в книге русского ученого А.Г. Оловинцова под названием «Тюрки или монголы. Эпоха Чингисхана», стр. 154). Хотя письмо написано на персидском языке с вкраплениями тюркских слов, язык печати выгравирован на древнетюркском языке. Не только это, но и другие официальные документы того периода, дошедшие до наших дней, например, письма, пайзы, выдаваемые в качестве мандатов различным должностным лицам – сборщикам налогов, военным деятелям в чинах сотника, тысяцкого, темника и т.д., а также текст, высеченный на камне, хранящийся в Эрмитаже и считающийся принадлежащим Чингисхану, – все они написаны на древнетюркском языке. Тогда закономерно возникает вопрос: если могущественный Чингис-каган и его потомки, сотрясавшие весь Запад и Восток, были монголами, то зачем им тюркский язык? Ответ на него только один: сам Чингисхан, его дети и основной народ говорили на тюркском языке.
В связи с этим невольно вспоминаются слова французского историка Рене Гроссе из его крупного труда «Великие империи степей»: «Ойраты встречаются лишь на периферии истории Чингисхана» (Т. Абенайулы «Вернись к истине, история! Кем был Чингисхан?»). Обратим внимание и на слова русского исследователя: «Но монголом он, безусловно, не был. Речь, конечно, идет о тюрке… Чтобы совершить более-менее масштабные завоевания, нужна не просто «большая орда», а хорошо организованная армия с соответствующим вооружением. Поскольку у монголов не было ровным счетом никаких традиций государственности, они оказались бы решительно неспособны в кратчайшие сроки эту армию создать» (А. Бушков. Неизвестная Азия. «Чингисхан. №1 2011). Подобных мнений можно привести множество. Ученые, пишущие так, думают не только о завоеваниях Чингисхана, но и учитывают всю историю тюрков, начиная с гуннской эпохи, а затем от древних тюрков до мировой империи, созданной сельджуками. Следовательно, нет никакой логики в том, чтобы называть империю Чингисхана монгольской империей. Государство – тюркское, происхождение Чингисхана – тюркское. Если бы его происхождение было монгольским в современном понимании, то он, по крайней мере, был бы монголом, выросшим среди жалаиров. Или же жалаир Джамуха (Джамуха) был бы человеком, выросшим среди монголов. Иначе, как указано в первоисточниках, как Джамуха и Темучин (Чингисхан) могли расти вместе, «играя в асыки на льду»?! В те времена трудно представить, чтобы монголы и тюрки жили бок о бок на одном берегу реки. Абсурдность этого подтверждается тем, что Т. Абенайулы в своих исследованиях доказал, что названия мест и рек, упомянутые в «Тайной истории» и «Джами ат-Таварих», находятся в современном Семиречье, вдоль реки Иле, а Б. Нуржекеулы, составив карту, еще раз доказал, что эти названия являются топонимами его родного края. Следовательно, в ту эпоху монголов здесь и след простыл. Чтобы опровергнуть это, нужно отрицать данные двух вышеупомянутых трудов. Но это невозможно.
Чтобы более точно объяснить, почему мы так уверенно говорим, давайте еще раз представим топонимы в районе Иле (Онон), упомянутые в первоисточниках и указанные в исследованиях Тлеуберды и Бексултана: Буркан, Турген, Кулжа, Нарат, Шаты, Шапкы, Текес (Текелик), Шарын (Шаргын), Каркара, Капшагай, Откыя (Кызылкыя), Коде-Арал (Кету-Арал, т.е. Аральтюбе), Корганак-Шубар (Шубар), Керулен (Керюлен – Терисаккан), Кара-Зурык (Кара-жырык), Куйтинг, Талкы, Жете, Илети, Магулстан и др. Сохранение более двадцати названий, а не одного, не трех, и даже не пяти, в нынешнем районе Иле является неопровержимым доказательством, которое невозможно отрицать, и указывает на то, что потомки народа того времени живут и поныне в этом регионе. Язык тот же, народ тот же – те же роды. Если рассматривать данные, сохранившиеся в первоисточниках, с этнолингвистической точки зрения, мы убедимся в этом. Для того чтобы искать названия этого региона, где прошло все детство, юность и вся борьба Великого кагана перед тем, как он достиг великой власти, записанные в «Тайной истории» и «Джами ат-Таварих», в далекой Монголии, современный человек (наш современник) должен иметь чуждые намерения или быть совершенно невежественным в науке географии (точнее, в географии Казахстана и Монголии).
В связи с этим известный казахский автор, много исследовавший историю Чингисхана, пишет, что когда направление походов повернуло на Запад, каган, достигший полного расцвета сил, сметал народы на своем пути, побеждал, часто покорял без сопротивления, тем самым пополняя и увеличивая свою армию, и становился все сильнее. Он особо отмечает отсутствие каких-либо данных о таких пополнениях из Семиреченского края. Затем он удивляется: «Невозможно, чтобы эта подданная область не присоединилась к походу Чингисхана и не предоставила войска». Причина его размышлений и удивления в том, что этот автор не смог избавиться от стереотипного влияния европейских авторов, которые искали регион, введший Чингисхана на историческую арену, в районе горы Хэнтэй и реки Онон в Монголии. Если он начал всю свою политическую деятельность в Семиречье, собрал первых нукеров и первоначальный отряд, а затем и мощную армию в этом регионе, превратив ее постепенно в огромную силу в этом же регионе, то как могли современные историки писать, что он вторгся извне и присоединил все свои силы?! Разве он не ставил свою ставку в этом регионе и не отправлялся отсюда на Восток и Запад?! Если его секретарь Сызган Кутка, написавший «Тайную историю Чингисхана» («Тайная история монголов»), был рядом с каганом и видел все своими глазами, а Рашид ад-Дин, собрав старейшин всего Моголистана и слушая их рассказы, записал их, то какой смысл сомневаться в их словах?
Национальность правителя и народ, чьим интересам он служил, должны быть доказаны не только местом его рождения, но и языком, которым он пользовался. В нашей статье «Нужна ли казахам история или звание историка?» («Казахская литература») мы кратко упомянули, что текст печати хана Куйюка, хранящийся в секретном архиве Ватикана, ясно показал всему миру, что ставка говорила на тюркском языке. Эту правду, признанную учеными всего мира, начиная с француза Э. Пеллио и поляка К. Каралевского, казахские историки до сих пор не могут принять. В такой среде, где неопровержимая истина не принимается, историческая правда не может восторжествовать. Из-за такого «упрямства», противоречащего науке и человечности, остаются незамеченными и другие очевидные исторические факты. Например, писцы, делопроизводители в ставке самого Чингисхана и его преемников: Тататунгу, Чинхай (Шынгай), Булгай, Кюргиз (Кергиз) и другие крупные государственные деятели были полностью тюркского происхождения и говорили на тюркском языке. Биография Кюргиза среди них особенно впечатляет. Несмотря на то, что он был сиротой, он достиг высокого положения благодаря своему умению писать по-тюркски (по «Тарих-и-джахангушай» А.А. Жувейни). Абенайулы также особо отметил это в своей рукописи «Страна и земля, язык и религия рода Чингисхана» (доклад, сделанный в Национальной академии наук), ссылаясь на «Тарих-и-джахангушай». Автор также отмечает, что в сборнике законов Чингисхана под названием «Жосык» (Йосук, Яса) присутствуют такие тюркские термины, как «айгак» (айкак), ярлык, яргучи (жаргышы), и все они основаны на исторических документах, и утверждает, что этот выдающийся труд был составлен на тюркском языке. А эти слова до сих пор сохранились в нашем современном языке с небольшими фонетическими изменениями. Это само по себе свидетельствует о том, что этот сборник законов был составлен на тюркском языке. Ведь эти слова по своему этимологическому происхождению и грамматической структуре проявляют черты, присущие только тюркскому языку.
Одним из деятелей, достигших больших высот благодаря знанию тюркского языка, был Аргын (Аргун) ага или эмир Аргын (по «Джами ат-Таварих» Р. ад-Дина). Хотя его происхождение было сомнительным, его можно считать чистым тюрком. Ведь его деда купил у нищего ойрата, одного из сильных жалаиров, и воспитал, причислив к человеческому роду. Таким образом, Аргын-ага был как «пришлым сыном» жалаиров, так и сыном по материнской линии, вышедшим из их среды. Следовательно, здесь нет места «различению языка и стороны». Наша мысль заключается в том, что главной причиной достижения Аргыном высокого положения было его владение тюркским языком. На этом история не заканчивается. Крупные государственные деятели во времена Чингисхана, его детей и внуков были почти все тюркского происхождения, то есть говорили на тюркском языке. Например, Мукалы и Джамуха – жалаиры, Шынгай и Булгай – кереиты, Тататунгу и Кетбука – найманы, Наяга – сиргели, Сызган-Кутка – татары (алчины), Борашы – аргыны, Ортобе – дулаты, Кюргиз – уйгуры. Богатыри: Саба, Жебе, Субутай, Желме, Бала и др. – жалаиры, Борикюль – усуни, Шормахан – тама, Кетбуга – найман, Куй-Темир, Кадак-бахадур – кереиты и т.д. Значительная часть власти принадлежала коныратам, поскольку они были родственниками Чингисхана как по материнской, так и по женской линии, что хорошо известно читателю. Цель представления этих исторических данных в подробном виде – еще раз подчеркнуть, что все они являются неопровержимыми доказательствами того, на каком языке говорила династия Чингисхана. Ведь все упомянутые роды, не говоря уже о их тюркском происхождении, в основном являются казахскими родами.
В упомянутой выше рукописи Т. Абенайулы, доказав, что ставка рода Чингисхана находилась в казахской степи, в Семиречье, приводит множество доказательств того, что язык ставки был тюркским. Например, представители рода Чингисхана называли «большой дом», «черный шанырак» «улык еп». Здесь «улык» означает великий, большой, а «еп» (эб) в древнем языке означает жилище, дом, шанырак. Если бы ставка была монголоязычной, почему это название, имеющее огромное этнографическое значение, не называлось бы «их гэр»? (Согласно казахско-монгольскому словарю: большой – их, дом – гэр.) Не только это, но и все должности, чины, родственные названия, использовавшиеся ставкой Чингисхана и дошедшие до нас, являются тюркскими, даже можно сказать, чисто казахскими. Примеры: каган, хан, ел-хан, бек, би, битикчи (битикчи), атабек, кешиктен, есиктен, коршы (корчы), акташы, баскак, жасак, кептеуил, тургак, хатун, бике, ата, ага (ака), ини (ага уэ ини); другая часть слов: жосык (йосук, яса), буйрык, жаргы (иаргы), жаргышы (иаргычу), билик (билик), шерби (черби), тумен (тумон), мын (мин, бин), йуз (йуз), кежиге, мандай и т.д. Эти слова широко использовались в ставке как военные, политические термины, так и в повседневной простой лексике (по трудам Р. Ад-дина и А. Жувейни). Теперь большинство из них используется в современном казахском языке в том же значении, а значение некоторых «устаревших» слов понять не так уж сложно. Например, слова, образованные от корня «кор» – кору и коргоо, от корня «шер» – шерик и шерю, до сих пор продуктивно используются в нашем языке.
В книге «Тайная история Чингисхана» («Тайная история монголов») полно тюркских, особенно казахских слов. Например: они называют стражника, который постоянно стоит на посту и наблюдает, «тургак» (тургак); наблюдателя, который обходит определенную территорию пешком, – «кезик»; группу охранников, которые стоят друг напротив друга и пропускают входящих в ставку (как переходящих вброд), – «кешиктен» (кечиктен); ответственного только за ворота – «есиктен»; ночной караул, который окружает ставку, – «кептеуил» (кептеуул); отряд, патрулирующий окрестности ставки на лошадях, – «торгауыт»; универсальное войско, ответственное за общую охрану, – «коршы» (корчы). Эти военные термины понятны и современному казаху. Следовательно, из этого невозможно сделать иной вывод, кроме того, что ставка Чингисхана говорила на чистом тюркском языке. Если уточнить, ставка Чингисхана говорила на диалекте, который стал прародителем казахского языка среди древнетюркских языков, то есть на древнеказахском языке. Однако многие наши историки записывают эти чистые тюркские названия либо по русской, либо по монгольской орфографии и читают их в соответствии с их орфоэпией. То же самое они делают и с этнонимами, и топонимами. Например, если «корчы» записывается и читается как «корчи» или «курчи», то какая польза от этого для нашей историографии? Все это является факторами, которые негативно влияют на историю Чингисхана, а следовательно, и на историю казахов, порождая ошибочные представления.
Как было отмечено выше, в первоисточниках, касающихся истории Чингисхана, содержится множество других данных, которые положительно влияют не только на нашу историю, но и на развитие нашего языка. Если бы мы собрали их все, это потребовало бы не одной средней статьи, а объемной книги. Например, в «Тайной истории Чингисхана» есть термин «кютет» (кютет), который в нашем современном употреблении соответствует слову «резерв» (см. «Тайна Тайной истории», стр. 334). Корень названия «кют» – означает тюркское слово «ждать, ожидать». Этот термин, с одной стороны, указывает на то, что ставка Чингисхана говорила на тюркском языке, а с другой стороны, является явным свидетельством богатства тюркского языка того времени. Если бы мы оживили такие слова и вернули их в обращение, мы бы обогатили ряд терминов и сохранили чистоту языка.
Еще одной частью лингвистических доказательств, подтверждающих историческую правду, являются ономастические названия и имена. С этой точки зрения, все ономастические названия, непосредственно связанные со ставкой, являются тюркскими. Отметим: Кара-Корым (Кара-Корум), «кара» – большой, великий; «корым» – народ, поселение; Пеш-Балык (Бес-Балык), «пеш» – главный, передовой; «балык» – город, столица; Алтын-Орда (Алтун-Орду), Ак-Орда, Кок-Орда. Объяснять последние нет необходимости. Теперь давайте приведем имена современников Чингисхана, с которыми он имел различные отношения, и членов его семьи: ханы найманов Таян, Кушлук (Кушту), Буйрык; ханы кереитов Елшитеи, Тогурул; хан меркитов Тохтабек, хан татар Акшырын (Акширин); старшая жена Чингисхана Борте, вторая жена Кулан (в русском переводе пишется как Кулан, поэтому наши казахские писатели называют ее Кулан, правильно должно быть Кулен); третья жена Гульбасу (Гульбасы, вдова хана Таяна), четвертая жена Усей (Есей, ранее супруга хана Акшырына); имя матери – Керим-Айеке, имя дочери – Алтын-бике, старшая жена Джучи – Бектюмыш-ханым, старшая жена Толуя – Сурхактан-бике и т.д. А теперь посмотрите на это: клич его скакуна – Кула-жебелек, Аман-шыган-кула, клич его собаки – Сак-барак и т.д. Напомним здесь: в предыдущей статье мы показали, что в трудах М. Поло, У. Рубрука, П. Карпини, Рашид ад-Дина, когда речь шла о быте народа ставки, слова, не имеющие эквивалентов в их родном языке, такие как кымыз, курт (гурт), от (ут), урук (уруг), были записаны как есть. То же самое мы увидели у Жувейни. По его словам, послы из Ирана во главе с Кюргизом были на приеме у хана и преподнесли ему свои подарки. Великий хан, довольный этими дарами, сказал своим приближенным: «Почему вы не привозите таких редких вещей?» В персидском труде он не смог найти точного эквивалента словам хана и записал их на тюркском языке, как услышал. Это прекрасный факт, требующий особого внимания. Слово «тансык» (редкий, диковинный), вероятно, не встречается у всех тюркских народов, не говоря уже о монголах. Если и встречается, то, скорее всего, в языках близких к казахскому – кыргызском, каракалпакском, ногайском. Даже сегодня не всякий казах использует это слово. То, что мы слышим его из уст Менгу-кагана, многое говорит. Это очень важное свидетельство того, что род Чингисхана говорил на тюркском языке, на диалекте, который стал основой современного казахского языка.
Названия мест и рек, принадлежащие роду Чингисхана и соседним, родственным родам, полностью тюркские, и почти все они находятся в казахской степи, более того, в Центральной Азии. Родные земли Чингисхана Буркан и Турген находились в Жаркентской земле, а исторические места обитания его предков до хана Каиду – Сайрам (в районе Шымкента), Талас (Тараз) и Улытау, а также Борсык (в районе Арала). Они пришли на берег Онон, в Илети или Жете земли в детстве предков Каиду. Таким образом, потомкам Каиду, Чингисхану, выпала судьба прожить бурную и судьбоносную жизнь в районе Нарат, Шаты, Кулжа (на территории КНР), Буркан, Турген, Каркара, Шарын (Шаргын-Чак), Капшагай (Зерен-Капшагай), Алатау (Ала-Таг). Более того, земли, выделенные сыновьям великого кагана, также находились в этом крае. Например, Алмалык находился у реки Иле, а Емил (Омил) – вдоль реки Емил недалеко от Алаколя. Далее, Кобык (КНР), находящийся на южном склоне Сауыра, и Манырак к западу от него были уделом сыновей Чингисхана (Угедея и Чагатая). Это подтверждают два вышеупомянутых мусульманских автора Р. ад-Дин и А. Жувейни, а также два христианских автора Карпини и Рубрук. Затем влияние Чингисхана распространилось на Чингистау и Хантау, далее на восток до Калжыра и Калгуты, до равнины Каратал и северного склона Сауыра. Далее, вверх по реке Иртыш до озера Улюнгир, где он уничтожил хана Буйрыка. Вернувшись из этого похода, у устья Маркаколя, в районе Теректи, они столкнулись с Онг ханом, Таян ханом и тремя другими. Как вы можете видеть, названия упомянутых здесь мест и рек полностью тюркские, и все они сохранились до наших дней. Интересно, что в этих местах до сих пор живут те же роды, что и тогда.
Затем влияние Чингисхана распространилось на западные земли, находившиеся под властью Кара-Киданей и Хорезма. В связи с этим современные историки начали писать о Улытау (Улык-Так), Таразе, Отраре, Сырдарье, Иргызе (Иргын). Топонимы здесь также сохранились с незначительными фонетическими изменениями в связи с эволюцией тюркского языка и являются полностью исконно тюркскими названиями. В целом, большинство названий мест и рек во времена Чингисхана были на тюркском языке, а те, что были на других языках, дошли до нас в тюркском употреблении (с акцентом). Например, звуки в середине слова иногда меняются на «ж», иногда на «й», или иногда на «у», иногда на «ы», а иногда местами меняются звуки «ч» и «ш». Отсюда ясно видно мировое влияние тюркского языка во времена рода Чингисхана. Это также может служить конкретным доказательством того, на каком языке говорила ставка. То есть, такое тюркоязычное правление установилось только потому, что сам Чингисхан и титульная нация, которую он представлял, были тюркского происхождения. Однако специалисты, переводящие или исследующие историографию, связанную с историей Чингисхана, постоянно искажают оригинальные названия, насильно переводя их на монгольский язык. Конечно, для проницательного читателя, владеющего тюркским языком, в этом есть и польза. Ведь, глядя на эти искажения, можно убедиться, что название в оригинальном тексте было чисто тюркским, а не монгольским.
Как было отмечено выше, поскольку большинство названий мест и рек, связанных с историей Чингисхана, являются тюркскими, то и роды в этих регионах почти все тюркские. Мы можем привести множество доказательств этому без особых усилий. Поэтому, остановившись еще раз на топонимах, продолжим вышеупомянутый список: Сырдарья, Амударья (Оксус), Мавераннахр, Волга (Етил), Урал (Яйык), Каспийское море (Абескун), Каракумы, Кумания, Моголистан (Семиречье), Сарай, Сарайчик, Янгикент, Бухара, Самарканд, Бестам, Балык, Ургенч, Баршынкент (Барчынкент) и так далее. А теперь перечислим роды: кереиты (керейты), найманы, жалаиры, дулаты (дуглаты), коныраты (конгыраты), кыпчаки, канглы, тана, таз, дойты (дойтыгуты), алчины, байулы (байоку, байуркы, баяуты), адаи (даи), тама, кете, бес шекти (бес ермен), сиргели (сиргети), шанышкылы (чанчыгуты), кылыш (кылыч, калач), сельджуки (сельджюки), куманы, башкиры (башкирты), туркмены, булгары, уйгуры, киргизы и т.д. Помимо таких крупных родов, есть и такие роды-племена, как жаныс, таракты, аккойлы, каракойлы, оракты (оракчыл), андас (анда), торы (торук), мангытай (мангыты), кияты, торе, каракасы, коралас, кулшыгаш (кулшынты), курлеуиты (малый род кыпчаков) и так далее. Названия этих родов не только тюркские, но и сами они – чистые тюрки. Они сохранились среди тюркских народов, особенно среди казахской нации, до сих пор в том же виде, что и в древности.
Есть еще одна истина, которую нельзя не упомянуть. Это то, что в ставке Чингисхана широко использовались мусульманские названия и бытовые слова, ставшие частью тюркских народов (по трудам Г. Рубрука, П. Карпини, М. Поло, а также Р. ад-Дина, А. Жувейни). Перечислим некоторые из них: Коран, Аллах, Раббы, Мухаммед, Хадис, иман, ораза, намаз, зекет, хадж, мечеть, кыбла (хибула), халяль, гадават, ханафи, шафииги, ходжа, сейит, халифа, бидагат, кафир (кафир), исмаилит и многие другие исламские слова использовались в повседневной жизни ставки. Также часто встречаются мусульманские имена, такие как Мухаммет (сын Джучи), Кожа и Илияс (потомки Чагатая), Фатима (жена кагана Угедея).
Кажется, мы углубились в некоторые данные. Еще много данных, которые не попали в поле нашего зрения, и мы не ставили целью перечислить их все. Их можно найти в большом количестве в исследовательских работах Т. Абенайулы. Тлеуберды часто выделяет черным шрифтом слова из переведенных с китайского трудов, сохранившие тюркский вариант, привлекая внимание читателя. Если будущие исследователи обратят на это внимание, я уверен, что по этой теме будет написано еще много статей.
Как вы могли заметить, во всех моих статьях на тему Чингисхана я обязательно опираюсь на исследования Тлеуберды Абенайулы и поддерживаю его. Причина этого в том, что, во-первых, у Тлеуберды нет никаких искажений, натяжек, только заставлять говорить конкретные факты. Если и есть «искажение», то это только служение интересам чисто казахской нации. Во-вторых, он – природный талант, нетронутый, не обтесанный, дающий экологически чистые плоды, как дикорастущее дерево: образованный, много знающий; пишет так, что слова льются через край; если говоришь, то говорит, не сдерживая поток мыслей. Это характер человека, который не учился выступать на лекциях. Его нужно слушать не спеша, в беседе. Тогда уши ваши будут наслаждаться. Это не реклама ему, а проявление уважения, соответствующее казахской поговорке «Подпояшься и отправляйся в путь, если хочешь стать кем-то». Это лишь одна из форм поддержки моего талантливого младшего брата-оралмана. Да убережет нас Бог от того, чтобы сказать: «Старший, который отстает, остановит младшего, который идет вперед». Мы должны оказать эту помощь, на которую способны, брату, который вернул нашему народу дух такого великого деятеля, как Чингисхан, являющегося прародителем казахских ханов и стоящего у истоков казахской государственности, который сделал неизмеримо много для оживления мертвого и возрождения угасшего в нашем народе. Наоборот, давайте выразим благодарность меценатам, которые оказывают Тлеуберды конкретную финансовую помощь, издают его книги и стали истинными поборниками национальной истории. Давайте отметим и возвеличим их! Помните, что словесная поддержка также имеет особое значение в поддержке граждан!
Марал Искакбай,
«Казахская литература»