Светкали Нуржан родился в Мангистауском крае, богатом национальным духом и казахскими традициями, где сохранились отголоски героических сказаний и искусства жырау.
С детства он видел великих жырау того края, слышал речи старых жырау и акынов, передающих это искусство последующим поколениям, и рос, впитывая их слова. Песни-дастаны и образцы устного народного творчества, которые они исполняли, не только оттачивали воображение Светкали, но и, несомненно, способствовали его приходу в поэтическое искусство. Уже в его первых юношеских стихах можно заметить стремление словами рисовать яркие картины родной земли, отчего края, степной природы. Его стихотворение «Холмы» является одним из первых произведений, рожденных из детской фантазии.
Я черпал тайны с холмов и возвышенностей,
Моя часть мира приходит от странника.
Не выйдет ли мне навстречу Ер Досан,
Душа моя пылает, волнуется.
Я устал от того, что печалюсь на каждом холме,
Много тяжелых мыслей закалили сердце.
Удивляюсь, что эти холмы вчерашнего дня
Слушали песни Актана.
Конечно, нам неизвестно, какой именно холм воспевает юный акын, но он смог, используя воображение, связать с небольшим холмом имена известных в советской истории, но редко упоминаемых в то время, батыра Досана и акына Актана из Мангистауского края. Из этого можно заключить, что Светкали с детства был хорошо осведомлен о жизни известных людей своего края.
Судя по первым песням Светкали, мы видим, что он прошел этап подражания, свойственный всем акынам, и больше внимания уделял рифме, чем содержанию стиха.
Пришла весна, и степь погрузилась в радость,
Весь мир стал праздником.
Это знак добра, – подумал я,
И улыбка не сходила с моего лица.
Ярко-красные тюльпаны цвели на склонах,
Звали меня: «Пой, иди».
Увидев цветы, и во мне пробудилась весна,
Грудь моя зашумела, как весеннее небо, – в этих строках мы узнаем попытку юного акына художественно передать свои чувства к окружающей природе. Однако читатель, знакомый со стихами зрелого, сформировавшегося акына, не может не заметить, что эти строфы значительно уступают его поздним произведениям как в художественном отношении, так и в плане четкой рифмы и особой формы. То есть, эти сравнения свидетельствуют о том, что акын постоянно развивается, растет.
Темы, охваченные поэзией Светкали, разнообразны. Однажды он написал:
Ко всему иду свободно, свободно возвращаюсь,
В душе моей – болезнь тоски.
Придет день, когда мои песни достигнут совершенства,
Развеваются клочья облаков, словно бура.
Звезды собрались вокруг меня, как враги,
Рассыпались, осыпая горы и степи…
Однажды заговорило чудесное стихотворение,
Струясь из глаз девушки.
Искренность чувств акына в этих строфах стихотворения сочетается с правдой. Пролистывая первый сборник С. Нуржанова, мы замечаем, что он всегда с любопытством относится к тайнам природы, умея извлекать из некоторых ее неожиданных изменений глубокие мысли. Акын не ищет темы издалека, он искусно изображает в поэтической форме явления и простые изменения, которые его волнуют, заставляют задуматься, затрагивают его чувства, такие как «облака, словно бура», «собравшиеся звезды», «горы» и «степь», «глаза девушки». В последнее время в песнях Светкали стало меньше любовной лирики, и высказываются мнения, была ли вообще любовная лирика в его поэзии. Почему бы и нет, была. Он тоже был молод, и его современники хорошо знают времена, когда он передавал свои чувства девушке через стихи.
Когда снег засыпал мои глаза белым снегом,
Если чувство это вело меня к терпению,
Смотря друг на друга пристально,
Мы бы стояли так до самого рассвета!
Я думаю, что эти строки могут служить доказательством этой мысли. Мы видим, что в стихах, написанных в начале восьмидесятых годов, акын с максимальной открытостью, ясностью и художественным языком изображал свои чувства любви. Перед нами предстает образ юноши, опьяненного любовью, ведомого своими чувствами. Уже в первых произведениях мы можем представить себе образ лирического героя. Или этот образ никого не оставляет равнодушным, заставляет задуматься. Возможно, именно это имел в виду талантливый критик З. Сериккалиев, говоря: «…в поэзии не всякая глубокая, значительная, весомая мысль может превратиться в образ (это связано с вопросом мастерства), а каждый вылепленный образ – это, несомненно, мысль…».
Ты была девушкой, прекрасной
Ты –
Судьба дала тебе лишь один дар.
Научилась смотреть свысока
На всех людей на земле.
Смотря на тебя моими ясными глазами,
Я взглянул на тебя,
О, Всевышний! –
Ты посмотрела на меня свысока,
Как на одного из земных.
Я потушу теперь чувство,
Надевшее на меня огненное платье…
Я мечтал о тебе,
Думая, что нет ничего выше мечты!…
Как мы видим, в стихотворении изящно и трогательно изображены терзания чувств молодого человека. Внутренний конфликт лирического героя, его любовь и мечты, с одной стороны, и неспособность вырваться из пут юношеской гордости и собственного высокомерия, с другой стороны, реалистично показаны. Акын достоверно представляет нам чувство любви, свойственное молодому человеку, вспыхивающее внезапно. Однако, с другой стороны, не получив взаимности, достойной его чувства, юноша быстро охладевает. Он не хочет считать себя ниже кого-либо. Поэтому он подчиняет свое чувство разуму, говоря: «Я потушу теперь чувство». Кроме того, в этом стихотворении встречаются образные описания, которые редко встречаются у прежних акынов. Изображение чувства любви через «надевание огненного платья» – это поистине находчивость Светкали.
Однако, как и человеческие чувства, мысли тоже не стоят на месте. Естественно, что они развиваются, освобождаются от некоторых детских представлений, меняются жизненный опыт и суждения.
Рост, созревание творческой личности напрямую связаны с поисками ее индивидуальности. Достижение успеха в искусстве – это всегда заточка самого себя, поиск нового пути, формирование собственного, неповторимого стиля. Конечно, на этом пути акын преодолел множество этапов и ознакомился с творчеством многих творческих личностей.
Творчество Светкали отличается тем, что оно впитало в себя традиции Махамбета, Абая, а также усвоенные с детства обороты речи местных мангистауских акынов-жырау, и глубокое освоение поэзии советских акынов, начиная от Сакена и Ильяса и заканчивая Мукагали и Толегеном. Исходя из этого, можно увидеть синтетический характер творчества Светкали, сочетающий в себе тенденции старых западноказахстанских акынов-жырау с литературой новой эпохи. Его стихи иногда несут в себе широкий размах, свойственный Махамбету, и невозмутимость, мудрость, дарованные Абаем, иногда – нежную лиричность, схожую с песнями Мукагали, а также бурную динамику и древние слова, смысл которых трудно понять с первого прочтения, встречающиеся в поэзии старых жырау. Однако никто не может категорично утверждать, что Светкали повторяет этого акын или похож на того. Ведь стиль – это особенность в искусстве. Акын передает истину, которую он познал из окружающего мира, своим собственным звучанием, своим неповторимым словоупотреблением. Поэтому еще в юности, когда он только заглядывал в дверь поэтического искусства:
Получив свет от мудрого Абая,
От огненного Касыма,
Я хотел бы быть подвешенным к небу, словно луна…
Я хотел войти в дверь стихотворения,
Но купол треснул, петля сломалась!… – писал он.
Творческий путь, как и человеческая жизнь, имеет свои этапы: обучение, развитие, становление. Взглянув на творческий путь Светкали, можно заметить, что он прошел через различные этапы в поисках истины, а не только в одном направлении. Если в юношеских стихах мы видим стремительность воображения акына, а также его наивное чувство к окружающему миру, то в стихах зрелого акына, познавшего горечь и сладость жизни, мы видим изменение его мировоззрения, начало осмысленно смотреть на некоторые жизненные проблемы.
Истинный талант богат формами стиха, привнося новое содержание, изменяет ритм и структуру стиха, иногда даже общий стилистический характер. На этом пути, совершая свои «реформы» и «революции», он открывает новые идейные, эмоциональные, психологические аспекты, соответствующие новому содержанию, и формирует свой собственный стиль, свою неповторимую традицию. С. Нуржанов – это талантливый человек, который сейчас глубоко освоил все грани и тайны стихосложения, сделал поэтическое искусство целью своей жизни и на этом пути упорно искал и нашел свой собственный путь.
Одной из главных особенностей поэзии Светкали является параллельное существование в его творчестве философской мысли и лиризма. Акын всегда по-своему оценивает явления жизни, которые он видит и познает, и стремится извлечь из их смысла и содержания глубокие мысли. Он ищет ответы на вечные вопросы: зачем нам дана эта жизнь, каково предназначение и цель человека в этом пространстве. Он раскрывает глубокие пласты духовного бытия человека и оценивает их с точки зрения казахских понятий и национального самосознания, сохранившихся веками. Например, в стихотворении «Мы»:
Мысль – закваска, слово – вино,
Я пил, не зная что?
«Дерьмовый мир, Боз Шолак» –
Хвост его остался виден, – говорит он.
Видно, что акын мастерски собирает и передает мысль в сжатой форме. Краткость и точность, свойственные пословицам, присущи и стихам Светкали.
Нам дан удел иной –
Словно короткая рубаха,
За «пустые слова предков»
Я ухожу, не получив платы.
Я не нашел чуткой души,
От сытости – вся смерть.
Мой чудесный мир
Опустел от красок.
Художественное восприятие акына отличается своей таинственностью и загадочностью. В этих двух строфах он искусно передает тайну и характер творческой личности, таинственный мир его воображения. На первый взгляд кажется, что он размышляет, как Абай. Ритм и размеры стихотворения также подтверждают это. Но мысль, которую хочет донести акын, другая, время, которое он описывает, другое.
В поэзии Светкали часто встречаются случаи, когда не только отдельные слова, но и целые словосочетания и строфы приобретают образный характер. Стихотворение акына «Смерть луны» является таким произведением, построенным на целостной поэтической мысли, отличающимся высокой художественностью.
Сегодня луна умерла на моих глазах,
Цвета купались в последней пыли и свете.
Похоронив каждый луч луны в росе,
Я остался читать аят на бледном холме.
Роса, сияющая, как глаза, мир погрузился во мрак,
Ждет от меня опоры, глядя испуганно.
Оплакивая луну на бледном холме:
«Помилуй, старая луна моя», – молил я.
Рождение луны, ее полнолуние и переход к следующему этапу – это естественное явление. Но акын интерпретировал это по-своему. Он по-своему трансформировал казахское понятие «в старой луне помилуй, в новой благослови», превратив луну через поэтическое воображение в аллегорию и даже оплакивая и хороня ее как человека.
В его произведениях всесторонне рассматриваются характеры, жизненные идеалы, взгляды отдельных людей, живших в разные эпохи казахской истории. Его лирические герои – это жырау и религиозные деятели, акыны и батыры. Светкали, анализируя их великие дела и подвиги, уникальные черты характера, обращает внимание на связь между историческими личностями и последующими поколениями, тем самым раскрывая и объясняя тайны общечеловеческих ценностей. Оставаясь нейтральным как автор, он глубоко проникает в суть прошлых событий и явлений, дает им свою оценку. Его герои – Сырым, Кашаган, Махамбет, Абай, Касым, Бауыржан, Мукагали, Толеген, Жумекен, Ирангайып и другие. Если акын общается с прошлыми поколениями через свое воображение, то с теми, кого он видел в настоящем, он говорит об их человеческих качествах, лишь одной черте характера, стремясь извлечь особую философскую мысль, показать их человеческую сущность через одну грань их характера и поступков. Например, акын размышляет о батыре Сырыме, который сохранил единство казахского народа и добивался его равенства:
Мой предок Сырым, леопард, что не уступил Аршыланам,
Видя тебя, безжалостные ханы
Потеряли надежду на трон.
На небе висит нагайка Наркескен,
Блестя полумесяцем,
Стремясь к высотам Небес.
Мы видим, что содержание стихотворения перекликается с поэзией жырау, идущей из глубины веков. Именно этот ритм, эта рифма гармонируют с героической и поэтической сущностью Сырыма. Величественный образ леопарда, который не уступил даже льву и заставил хана потерять трон, несомненно, останется в памяти каждого. Акын очень удачно использовал в своем стихотворении древнее слово «аршылан», употреблявшееся поэтом Куржиманом.
В песнях Светкали часто встречаются слова, которые использовались в прошлые времена, а в последнее время начали терять свое первоначальное значение и смысл. Архаизмы и историзмы оживают в его стихах, углубляя значение казахского слова и обогащая словарный запас, что мы объясняем его историчностью, его летописностью.
Акын хорошо знает природу казахского стиха, его ритмическую, интонационную сущность. Поэтому содержание его стихов всегда соответствует выбранной им теме, его сюжетному, идейному характеру. Мы не можем сомневаться в том, что вывод выдающегося литературоведа З. Ахметова: «Собственная форма казахской стихотворной системы, определение строки по количеству слогов – все это сформировалось в соответствии со структурой языка, прежде всего звуковой, то есть фонетической структурой, и вытекает из природы языка, бесспорно», – был сделан после осознания этой истины.
Творчество для акына – это не просто особая форма существования, а способ создания своей формулы жизни, предпосылка для попытки найти ответы на вечные, неразрешимые вопросы. На этом пути акын по-своему осмысливает устоявшиеся научные выводы и логические формулы, иногда выступая против них, стремясь передать все через свое собственное восприятие, понять в поэтическом аспекте системы лирического «я». Это не только его философская особенность, подобная древним жрецам, но и свидетельство широты горизонта его художественного мира. Прекрасная рифма, красивый образ и мелодичный ритм в стихотворении «Аромат райской ночи» несомненно будут с восторгом восприняты читателем:
Я привязал биение своего сердца к роднику,
Я прислушался к дыханию холмов и склонов.
Луна – замок,
Я вращаю звезду, как ключ,
Пытаясь открыть дверь райской ночи.
Тайные, тонкие связи между человеческим характером и природными явлениями, которые видит только акын, действительно не могут не привлечь внимание.
С. Нуржан – акын, который придает большое значение рифме. Поэтому его стихи мелодичны и ритмичны, рифмы в конце строк хорошо сочетаются и легко ложатся на язык. Академик З. Кабдолов не зря сказал: «Рифма – это не только внешняя форма стиха, но и то, что напрямую связано с его внутренним содержанием. Это необходимо не для внешней красоты стиха, а для его внутреннего тепла, его пылкости».
Учитывая, что главная цель поэзии – это красота, стихи Светкали отвечают всем критериям этой красоты и являются содержательными произведениями, рожденными из глубокой творческой мысли.
Основной сюжет в песнях акынов, начавших свой творческий путь в восьмидесятые годы, – это крушение тоталитарной эпохи. Создавая образ этой рухнувшей эпохи, они создали новый поэтический образ действительности того времени. А акыны, чьи взгляды сформировались в то время, воспевали реальность этой эпохи более взвешенно и обдуманно, чем молодое поколение. В их поэзии наблюдается стремление сохранить свой прежний путь, не потерять свое «я». А акыны восьмидесятых годов не боялись распада общественного сознания на множество частей. Они отличаются тем, что придают большое значение любому явлению и своевременно реагируют на него. В их творчестве не было проявлений инфантилизма и постмодернизма, а также в их поэзии формировался особый образ лирического «я», переживающего за будущее нации, за язык и самобытность народа.
О поколении, пришедшем в литературу в восьмидесятые годы, до сих пор не написано объемных трудов, полностью раскрывающих их творческие грани и направления. Следует отметить, что вступление любого поколения в литературу и их отличие от других обусловлены большими культурно-социальными движениями в обществе. Перестройка в советской политике, резкое изменение социально-психологического климата оказали сильное влияние на поколение восьмидесятых и девяностых годов, а их успехи и ошибки в быстрой адаптации к этому меняющемуся миру определяют особенности их творчества.
В заключение, Светкали Нуржан – акын, находящийся сейчас на пике своего творчества. В его лирике есть игривость, трогающая душу, и эпичность, свойственная традиции жырау, и вдумчивость, подобная размышлениям жрецов. Он – поэт с тонкой душой, зрелым умом и красивым словом, который не может оставаться равнодушным к каждому событию, каждому явлению в окружающем мире.
Жолдасбек МАМБЕТОВ,
Журнал «Жулдыз»