В этом году исполняется 100 лет со дня образования национального автономии Алаш, партии Алаш и правительства Алашорда. А в прошлом году наша страна отметила столетний юбилей национально-освободительного восстания 1916 года. В последнее время в интернете участились публикации, затрагивающие противоречия во взглядах лидеров восстания и деятелей Алашорды. Подавляющее большинство авторов этих материалов опирается на литературу, изданную во времена Советского Союза. А основная цель советской идеологии – очернение правительства Алаш и его лидеров – общеизвестна. Более того, в этом году исполняется 100 лет Октябрьской революции, то есть началу революции.
Чтобы соответствовать времени, деятели Алаш во главе с Алиханом Бокейхановым поддержали идею призыва казахов в армию. 3 февраля 1916 года А. Бокейханов, А. Байтурсынов, Н. Бегимбетов отправились в Петроград и встретились с военным министром генералом Поливановым, изложив ему вопрос о призыве казахов в армию. Согласно царскому указу о привлечении казахов к тыловым работам, казахи в возрасте 19-43 лет должны были заниматься строительством оборонительных сооружений армии.
М. Тынышбаев писал в газете «Қазақ»: «Казахов волнует только то, к какому виду военной службы (кавалерия или пехота) их будут призывать… Большинство казахов, стремясь сравняться с казаками-русскими и сохранить наши земли, выступали за службу в кавалерии. Лишь небольшая часть казахов желает служить в пехоте».
Газета «Қазақ» в своем Обращении к народу разъяснила: «Что мы хотим сказать нашему народу: этому нельзя не подчиниться… Если те, кто не хочет подчиняться, руководствуются заботой о собственной жизни, давайте сравним. При подчинении: какие трудности для народа, при неподчинении – какие трудности? При подчинении: будут трудности в хозяйстве, ушедшие парни могут погибнуть или пострадать, но целостность народа не будет нарушена… Трудности при неподчинении: …нарушится благополучие народа, пострадают люди и скот, нарушится целостность народа».
В обращении «Народу Тургайского и Иргизского уездов!», опубликованном в газете «Қазақ», говорится: «Мы, пишущие это письмо, – ваши дети, ваши родные. Нам больно, мы сострадаем. Наши родители, родственники среди вас. Если вы считаете, что казахский ребенок чувствует боль и сострадает, – подчинитесь! … Мы многократно говорили через газету и устно: если не подчинитесь, в народе будет беспорядок, придет армия, и в конце концов вас все равно заберут. То, что мы говорили, вот оно и пришло. Мы были уверены в этом давно. Если вы все еще считаете нас детьми этого народа, прислушайтесь к нашему последнему, вынужденному совету! Нет смысла сожалеть, когда все уже произошло. Мертвые не оживут, ушедшие не вернутся».
Большинство казахской интеллигенции в то время не возражало против отправки казахов на тыловые работы. А когда в шестнадцатом году начались волнения среди народа, они предвидели опасность напрасной гибели людей. Действительно, существовала большая опасность полного уничтожения солдат Амангельды, которые с винтовками и копьями нападали на вооруженного врага (карательные отряды), если бы они не перешли на сторону большевиков.
Поэт Сейтжан Бекшентайулы, расстрелянный в тридцать седьмом году под предлогом «враг народа», находился среди повстанцев во время национально-освободительного восстания 1916 года. Его шутливое стихотворение, высмеивающее их оружие, стало народным. «Купили по штыку, кого мы им проткнули? Когда грянули пушки, все мы спрятались в тыл», – сказал находчивый поэт. Этот четверостишие точно отражает реальность того времени.
Конечно, никто не отрицает слепой храбрости солдат Амангельды. Однако, если дать политическую оценку с точки зрения военной стратегии и тактики, особое место занимает создание группы снайперов в методах ведения войны повстанцами, и Кейки батыр в их авангарде. А кто из солдат и карательных отрядов, встретившихся на открытом поле боя, одержит победу, предсказать невозможно. Русский отряд с пушками и пулеметами, хорошо обученный, даже будучи в десять раз меньше численно, мог бы разгромить солдат.
После установления Советской власти, являющейся продолжением русского колониализма, выдающийся казахский поэт Нуржан Наушабайулы скорбел: «Алаш был нашим лозунгом, ислам – нашим Кораном, но у нас не было никаких средств для мирских и вечных дел, родные земли ушли из рук, кто может это вынести?!».
Ахмет Байтурсынов, вступивший в коммунистическую партию ради интересов казахской нации, в своем письме В.И. Ленину от 17 марта 1920 года отметил следующее: (приводим русскую версию без изменений) «В виду изложенного представляется необходимость:
1) поставить во главе управления Киргизским краем настоящих идейных коммунистов и испытанных честных идейных работников из киргизских интеллигентов, которым народ вполне доверяет, но никоим образом коммунистов по названию. Настоящие идейные коммунисты и идейные работники из киргизов, хотя бы последние были не коммунистами, скорее могут найти общий язык для понимания друг друга и общие точки зрения на дела, чем поверхностные коммунисты как из киргизов, так и из других;
2) во всех органах власти, в ведении коих подлежат районы со смешанным населением, представителей угнетенной нации должно быть не менее 2/3.
3) управление хозяйственно-экономическим учреждениями Киркрая, независимо от централизации или децентрализации, должно находиться в руках киргизов без всякого раздробления и подчинения другим губерниям или областям под разными предлогами экономического тяготения;
4) вся политическая и культурная работа киргизских коммунистов и революционной интеллигенции должна основываться на началах советской социалистической хозяйственной политики;
5) создать военный округ, объединяющий Киргизию, с управлением в гор.Оренбурге;
6) гарнизоны в городах должны быть обязательно из киргизов;
7) в отношении границы Киркрая не должны допускаться никакие изменения, кроме нижеуказанных…»
(Центральный государственный архив РК, фонд 811.20, дело 568).
Из этого документа видно, что деятели Алашорды были очень обеспокоены будущим Алашской армии.
В связи с этим возникает вопрос: чьи песни должна петь независимая казахская страна, чьи горести должна оплакивать? Тех ли, кто служил вчерашней ошибочной политике, таких как Алиби Джангельдин, или Амангельды Иманова, который присоединился к «большевикам» после его агитации, или же великих сынов Алаша, проливших кровь и отдавших жизнь за будущее казахского народа?!
Мустафа Шокай в своей статье «Правда о героическом большевике Амангельды», написанной в 1936 году, писал: «Одно из имен, часто встречающихся на страницах туркестанских казахских газет, – Амангельды Иманов, руководитель восстания против русской власти в тургайских степях в 1916 году. О нем опубликовано бесчисленное множество материалов в прессе. Поэты создали множество стихов и поэм, драматурги подготовили и готовят сценические постановки. Мало того, снимается фильм о жизни Амангельды, воздвигаются памятники в его честь. Все упомянутые статьи, стихи, сценические постановки, кинофильмы и памятники служат идее представления Амангельды, который «не знал и аза» и видел только свою родную землю и свой род, как непревзойденного революционера, интернационального большевика, стоящего выше нации и национализма, врага религии, тесно связавшего тюркскость Туркестана с русским большевизмом и интернациональным революционализмом, как выдающуюся личность».
По нашему мнению, как говорится, «белое называй белым, черное – черным», мы должны дать справедливую оценку каждому, кто и какую службу нес в свое время. При разделении на богатых и бедных, нужно избавиться от установки «будем говорить от имени бедных, все богатые – негодяи», и от мысли, что все, кто руководил страной в Советском Союзе, были злодеями. Для этого нет ничего плохого в том, чтобы изучить труд тех, чьи имена сегодня носят улицы и школы. Иначе мы ежедневно видим и знаем, что слова тех, кто воспевал своих сородичей и односельчан, имеют вес. Удивительно, что улицы начинают называть именами каких-то «квази-деятелей», служивших в голодные и враждебные годы.
В Википедии указано, что Бакытжан Байдаков (1898-1938), который с августа по ноябрь тридцать шестого года занимал должность председателя организационного комитета Президиума ЦИК Казахской АССР, а в 1936-1937 годах был председателем Костанайского облисполкома, является советским, партийным и государственным деятелем. Следует ли нам признавать деятелями тех, кто в те страшные годы служил не народу, а жестокому правительству, или объявлять их преступниками?!
В статье «Пролетевшая как молния», опубликованной 15 августа 2014 года в газете «Түркістан», доктор медицинских наук, профессор из Тараза Сагындык Ордабеков среди цвет казахской интеллигенции, ложно обвиненных в «врагах народа» и расстрелянных по приговору выездной сессии Московского суда (тройкой НКВД) 28 февраля 1938 года, называет и Б. Байдакова.
Несомненно, судьба человека, воспитанного в бедной семье, осиротевшего в три года, толкнула его на ложный путь ошибочной политики. Являясь членом ВКП(б) с 1926 года, Б. Байдаков после окончания Актюбинской учительской семинарии в 1918 году стал сельским учителем. Затем он занимал должности заведующего районным отделом подготовки, заведующего районной сберегательной кассой Темирского уезда, заведующего политическим отделом Казкрайсоюза, дошел до должности первого секретаря Октябрьского районного комитета Западно-Казахстанской области, третьего секретаря Западно-Казахстанского обкома партии. Занимал и другие партийно-советские должности. В 1928 году активно участвовал в кампании по раскулачиванию, затем участвовал в подавлении восстаний против коллективизации в Темирском и Иргизском районах.
Согласно секретному приказу № 00447 НКВД о расстрелах, от 13 июля 1937 года Народный комиссариат внутренних дел СССР издал приказ № 00447: «Согласно проведенной проверке, противники Советского Союза, бывшие представители власти, ранее подвергавшиеся репрессиям и отправленные в лагеря и ссылки, в большинстве своем проживают в деревнях. Также в деревнях сосредоточены верующие и представители антисоветских политических организаций. Часть из них проникла в города, на производственные предприятия, в транспорт и строительство. Все они – враги народа. Они вполне могут организовать мероприятия против нашего правительства. Перед органами государственной безопасности стоит задача уничтожить их и защитить рабочий класс. Поэтому всех противников советского государства необходимо уничтожить окончательно. Поэтому с 5 августа 1937 года во всех республиках, областях и краях я приказываю арестовать и уничтожить противников советского правительства». Приказ о репрессиях 1937 года был опубликован на сайте «ruskline» и «Намыс порталы (перевод Рустема Нуркена. namys.kz) репрессия 19372015-12-18».
В приказе враги народа были разделены на две категории: первая категория – особо опасные, подлежащие немедленному аресту и расстрелу по постановлению тройки. Вторая категория – не особо опасные, но имеющие оппозиционные взгляды элементы, подлежащие осуждению и заключению в тюрьму на срок 8-10 лет. По данным районных и областных отделов НКВД, количество подлежащих репрессиям лиц по Костанайской области составляло 150 человек в первой категории и 450 во второй.
На основании документа, подписанного НАРОДНЫМ КОМИССАРОМ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР, ГЕНЕРАЛЬНЫМ КОМИССАРОМ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ – Н. ЕЖОВЫМ, был утвержден состав тройки Костанайской области: председатель – Павлов, члены – Кузнецов, Байдаков. Операция по выявлению врагов народа началась 5 августа 1937 года и завершилась через четыре месяца, что означает, что Байдаков непосредственно участвовал в судьбе 600 репрессированных.
10 ноября 1937 года III пленум областного комитета партии принял решение исключить из состава членов пленума бывшего председателя облисполкома по обвинению в руководстве филиалом областной организации контрреволюционно-националистической группировки.
В тридцать седьмом году в результате страшных событий многие казахи подверглись кровавой резне. Если обратить внимание на документы из дела № 02754, хранящегося в архиве УКГБ, то по постановлению тройки Костанайского областного УНКВД от 13 февраля 1938 года житель села Забеловка Житикаринского района Нурхан Мустафин был приговорен к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 16 февраля 1938 года. В тот же день известный поэт, житель города Житикара Сейтжан Бекшентайулы, обвиненный в участии в группе бай-молл, проводивших антиправительственную агитацию на прииске «Житикара-алтын», также был приговорен к такому же наказанию. Таким образом, два человека, первый из которых был известен в своем народе как Дархан-аулие, а второй – как выдающийся поэт, были арестованы одновременно и погибли в одно время. Упомянутые два героя были реабилитированы 22 августа 1990 года. В биографических данных Нурхана Мустафина того времени указано, что у него было две жены – 55-летняя Мудиха и 45-летняя Айнакуль, а дочери Камаш было пять лет, Калиме – один год.
Мы не исключаем, что Бакытжан Байдаков мог быть расстрелян одновременно с этими двумя людьми. 10 сентября 1937 года он совершил самоубийство. Тогда следователь НКВД полностью описал произошедшее: «Обнаружен во дворе собственного дома, в крытом жестью каменном сарае, на земляном полу, приваленный к стенке деревянного курятника, на правом боку лежал председатель Облисполкома тов. Байдаков с тяжелой раной из огнестрельного оружия в правой височной стороне головы. Около него вблизи лежало двуствольное 20-го калибра ружье с одним заряженным и другим выстреленным патроном… Серая простреленная кепка, осеннее окровавленное кожаное коричневого цвета пальто … изъяты… Мы застали тов. Байдакова лежавшим на боку в курятнике при дворе при сильном кровотечении из головы после саморанения. Никаких предсмертных записок или же писем не обнаружено». Кто знает, может, он сожалел о прошлом и покончил с собой, или, зная, что будет наказан, искал способ уйти из жизни без мучений, это известно одному лишь Аллаху.
Несмотря на то, что он способствовал уничтожению многих «врагов народа», сам он не избежал смертной казни: в октябре 1937 года был арестован, а в феврале 1938 года расстрелян. Его невестка Фатима Хакимкызы была башкиркой по национальности, воспитывалась в детском доме в юности. Она также была осуждена в тридцать восьмом году и освобождена из тюрьмы только в конце сорок пятого года.
Бакытжан Байдаков, один из исполнителей приказа, также был причислен к жертвам и вместе со многими был реабилитирован в пятьдесят восьмом году. Но простят ли его потомки невинно пострадавших? Еще вчера те, кто издевался над своими братьями во время Желтоксанских событий в Алматы, кто стрелял в безоружный народ во время кровавой бойни в Жанаозене, могут оправдаться, сказав, что они выполняли приказ. Однако, если бы они отказались выполнять этот приказ, они бы не подверглись проклятиям народа, а получили бы его благодарность.
Несколько лет назад улица Молодежная в Костанае была переименована в улицу генерала Таутана Арыстанбекова. В энциклопедии он также указан как государственный и общественный деятель. Этот человек первым получил звание генерал-майора в системе КГБ. Поэтому ветераны нынешнего КНБ выступили с предложением присвоить его имя улице. В то время я был членом областной ономастической комиссии. Во время обсуждения предложения я открыто высказал свое мнение: «Нет сомнений, что генерал был хорошим человеком, однако он, да упокоит Аллах его душу, в тридцать седьмом году служил начальником НКВД в Семиозерском районе (ныне Аулиеколь), и вполне возможно, что он был причастен к преступлениям того времени». Меня поддержали многие. Таким образом, предложение не прошло, но через несколько месяцев на заседании областного маслихата (без моего участия) меня исключили из состава упомянутой комиссии, и спорный вопрос был вновь поставлен на голосование, и, как говорится, продавили, переименовав улицу.
Несколько лет назад в Костанае прошла региональная научно-теоретическая конференция на тему «Развитие института биев». По итогам конференции было внесено предложение присвоить улицам города Костанай имена трех биев, прославившихся в Арке: Наурызбая Казыбайулы, Токсана Жабайулы, Шегена Мусина, и оно было единогласно одобрено. Однако слово биев не было услышано властью. Предложение присвоить имя великого сына Алаша Елдеса Омарулы одной из улиц города также осталось без ответа.
Меня удивляет, что и сегодня чиновники, занимавшие высокие должности или бывшие депутатами парламента, после выхода на пенсию называются государственными и общественными деятелями. Если они работали, то получали зарплату, если были депутатами, то вместо того, чтобы говорить от имени народа, дремали – я сомневаюсь в деятельной активности этих «кашкаров» в стиле «ты меня не трогай, я тебя не трону». Так почему бы не называть вещи своими именами, а не прикрывать старое новым?!
Увеличилось число тех, кто называет людей, занимавших руководящие должности, «старшими» в народе. Если бы они были детьми народа, это одно дело. Что они сделали как «старшие»? Большинство из них скорее разрушили, чем построили, больше навредили, чем успели сделать добра. К ним часто применяют такие выражения, как «избранник народа, выдающийся человек страны». Недостаточно быть избранником, чтобы завоевать расположение народа, недостаточно быть выдающимся, чтобы понравиться народу. Депутаты также не обделены подобными образными сравнениями. Есть и те, кто называет их сыновьями народа. По правде говоря, они должны быть не сыновьями народа, а рабами народа. Только тот, кто служил народу, должен быть государственным служащим.
Акылбек Шаяхмет,
Национальный портал