«Министерство образования и науки собирает предложения для традиционного августовского совещания», услышав это, мы решили высказать свои предложения. Я учитель высшей категории. В 2013 году я прошла курсы первого уровня в Центре педагогического мастерства Назарбаев Интеллектуальных школ и получила образование по новой программе. Следовательно, я считаю, что имею полное моральное право высказывать свое мнение об этой программе.
В целом, новая программа мне нравится. Однако, как специалист, я не во всем с ней согласна. Главная особенность новой программы заключается в том, что, принимая за основу установку о том, что учитель является ключевой фигурой в работе школы и повышении успехов учащихся, она направлена на подготовку учителей, способных обучать учеников в соответствии с быстро меняющимися требованиями времени. В результате должны формироваться ученики, способные свободно, убедительно доносить свои аргументы, имеющие развитое мышление, проявляющие компетентность в цифровых технологиях и умеющие применять свои знания и навыки в повседневной жизни.
Вспоминая принцип «Учитель, способный реализовать взаимосвязь между технологическим, педагогическим и содержательным образованием, считается профессионалом высокого уровня» (Мишра и Кёлер), я хочу сказать несколько слов о Программе развития образования и науки на 2016-2019 годы. Пожалуйста, поймите мои слова не как возражение, а как влияние одного из семи модулей Кембриджской технологии – «Обучение критическому мышлению».
За исключением нескольких статей, которые не прошли всенародное обсуждение, в целом программа кажется порожденной благими намерениями.
Важными факторами, препятствующими реализации программы, являются: во-первых, успеют ли школы создать материально-техническую базу для использования информационно-коммуникационных технологий в обучении и преподавании до 2019 года? На интернет можно найти средства. Но возможно ли установить интерактивные доски в таком количестве школ и компьютеризировать все учебные кабинеты? Например, я работаю в школе, где учатся 1500 детей. На такое количество детей всего 11-12 интерактивных досок. К тому же, это доски, выпущенные в 2009-2010 годах. Если они сломаются, найти запчасти сложно, и они очень дорогие. Предусмотрены ли инженеры-специалисты, которые будут обслуживать это оборудование, помимо учителей-предметников? Если ситуация в областном центре с населением около миллиона человек неудовлетворительна, то каково положение школ в отдаленных селах? Предусмотрено ли создание центров специального обслуживания компьютерных информационных технологий в образовательных учреждениях в областных и районных центрах?
Во-вторых, кадровый вопрос. Кадров много, но настоящих специалистов не хватает. Подавляющее большинство молодых специалистов, приезжающих в школы Южно-Казахстанской области, являются выпускниками вузов этого региона, которые не вызывают доверия. Даже не в отдаленных селах, а в областном центре в школу со статусом «лицей» за 13 лет не пришел ни один молодой специалист, окончивший ведущие вузы Алматы и Астаны. Думаете ли вы, что они придут за оставшиеся 2,5 года до 2019 года? Даже за последние десять лет вузы перестали направлять студентов на практику в школы. Как студент станет специалистом без практики?
Как учитель и как гражданин, меня очень беспокоят следующие аспекты программы. Возьмем, к примеру, трехъязычие. Сколько бы языков ты ни знал, это не лишнее. Но в условиях, когда государственный язык, закрепленный законом, не стал по-настоящему государственным, трехъязычие следует внедрять осторожно.
В начальных классах ребенка следует обучать на родном языке. Именно в этих классах закладывается основа мышления и мировоззрения ребенка. При внедрении трехъязычия родной язык, который раньше был на втором плане, теперь отойдет на третье место. Родители в первую очередь будут уделять больше внимания иностранному языку. Русскоязычные казахи, которые начали изучать казахский язык, отдавая детей в казахские школы, будут вынуждены отказаться от изучения языка. Теперь они будут уделять основное внимание английскому языку для своих детей. У них может не хватить времени для более глубокого изучения казахского языка. Самое главное, у них больше не будет мотивации изучать казахский язык. Какова дальнейшая судьба казахского языка?
Говоря о трехъязычии, мы вынуждены вернуться к проблеме кадров, упомянутой выше. Пойдет ли специалист, владеющий английским языком на уровне, позволяющем его преподавать, в школу с зарплатой 50-60 тысяч тенге? Каково положение сельских школ? Молодой специалист выберет работу переводчиком или попытается устроиться на работу в платные курсы по обучению английскому языку. В результате в школу придет специалист, с трудом окончивший вуз. Когда чиновники и бизнесмены, поддерживающие трехъязычие, в последний раз были в селах? Если были, заходили ли они в школы?
ПЕРЕХОД НА ПЯТИДНЕВНУЮ УЧЕБНУЮ СИСТЕМУ
Известно, что человеческий организм работает по суточным ритмам. Хочет человек или нет, ему необходим отдых в определенное время суток. Организм не терпит насилия. Сокращая учебную неделю, вы не можете продлить сутки. Для перехода на пятидневную систему обучения придется сократить не только некоторые часы, но и даже предметы, и продлить рабочее время. Раньше было в среднем 5-6 уроков, теперь будет 7-8 уроков. А какие предметы будут сокращены? Как эти сокращения повлияют на формирование ребенка как гражданина? Как это повлияет на подготовку будущих специалистов? Не оставим ли мы наших детей без образования в условиях жесткой конкуренции на рынке труда?
Известно, что воспитание детей школьного возраста у многих родителей сводится к понятиям «накормил», «напоил», «одел». Смогут ли одинокие матери или отцы, или семьи, полностью переложившие воспитание детей на школу, провести два дня дома? Кто гарантирует, что они не уйдут бродить по улицам?
О «ПОПЕЧИТЕЛЬСКИХ СОВЕТАХ»
Для создания «попечительских советов», которые, подобно западным образцам, не только оказыва