Различные взгляды на фонетическое значение букв «и» и «у» в казахском языке начались в конце XIX века, а споры и дискуссии относительно их написания развернулись с начала XX века. Их то относили к гласным, то к согласным, то к дифтонгоидам (ый, ій, ұу, үу), и в итоге было выработано правило: «после согласного следует гласный, после гласного следует согласный», что привело к формированию тенденции писать буквосочетания «и» и «у» (ый, ій, ұу, үу, ыу, іу) только одной буквой (например, вместо барұу, барыу – бару, вместо келүу, келіу – келу, вместо сұуық – суық, вместо жыйналыс – жиналыс, вместо ійнелік – инелік, вместо қыйсық – қисық и т.д.).
В целом, арабская графика использовалась в казахском обществе до первой половины XX века и была официально прекращена в 1928 году. В кадимийской системе арабского письма не было тенденции передавать звуки «и» и «у» двумя буквами (ұу, үу, ыу, іу, ый, ій). Напротив, не только «и» и «у», но и гласные а, ә, е, ұ, ү, ы, і во многих случаях не обозначались. Это было связано с наличием огласовок (харакатов) в арабской письменности.
Споры относительно определения и написания звуков «и» и «у» начались в начале XX века. Мы наблюдаем, что А. Байтурсынулы иногда менял свои взгляды на эти звуки в своих учебниках и докладах: согласный, полугласный, промежуточный гласный, средний звук, звонкий звук. Какая сила этих звуков заставила даже такого ученого, как А. Байтурсынулы, реформировавшего арабскую письменность и создавшего наш собственный алфавит, так мучиться? Как отметил ученый К. Жубанов, вероятно, дело в том, что «их можно произносить и как гласные, и как согласные».
В начале XX века одной из главных сложных проблем в системе образования было именно написание звуков «и» и «у». Поскольку в период становления системы образования при обучении детей грамоте постоянно возникали трудности в этом вопросе. Среди тех, кто категорически выступал против написания этих звуков двумя буквами, были Жусупбек Аймауытулы, Миржакып Дулатулы, Телжан Шонанулы, Мухтар Мырзаулы, Ишангали Арабайулы и другие. Теперь обратим внимание на доводы этих алашских интеллигентов, выразивших свое несогласие.
Телжан Шонанулы сказал: «Эта трудность возникает из-за того, что один звук «у» считается двумя звуками и пишется двумя буквами. Если мы будем писать долгие «у» и «и», которые слышатся как один звук, одной буквой, письмо станет легче». [1] Миржакып Дулатулы сказал: ««уу», «ыу» звучат похоже на один звук. Объяснять это детям двумя буквами, а также писать – тяжело, поэтому нужно выработать правило писать «уу», «ыу» одной буквой». [1] А М. Мырзаулы сказал: «В таких словах, как «сұу», «бий», мы считаем «у» и «и» гласными, и, не утруждая себя тем, что перед ними есть не слышимые «ұ», «і», мы пишем слова типа «сұу», «бий» как «су», «би», тогда письмо станет легче, и детям будет легче учиться», – сказал он [1]. Ишангали Арабайулы сказал: «Я сам не могу понять, что в казахском языке нет долгих «у» и долгих «и». Я много лет проработал учителем и учил детей. Детям трудно объяснить, что «уу», «ыу», «ый» – это два звука. Давайте не будем усложнять письмо, следуя законам языка как науке», – привел он свой довод [1].
А Жусупбек Аймауытулы неоднократно поднимал вопрос о необходимости написания звуков «и» и «у» одной буквой и опубликовал несколько статей, даже предложил проект по внесению изменений в тогдашнюю орфографию. Довод Ж. Аймауытулы о том, что звуки «и», «у» должны передаваться одной буквой, таков: «Самая большая дискуссия – о «уу». Не только те, кто только начал учиться, но и те, кто уже научился, не могут привыкнуть к этому. При делении слова на слоги иногда получается «ы», иногда «ұ». Если получается «ы», пишется одна буква «у». И это опирается на корень слова: в корне слов «оқу», «жору», «тану» есть звук «ы» – «оқы», «жоры», «таны». Поэтому должна писаться одна буква «у». … А теперь, когда речь идет о словах, в корне которых нет звука «ы», таких как «алу», «бару», «асу», «табу», «тату», мы снова спотыкаемся. Мы делим их на слоги и говорим, что будет «алыуы», «барыуы», «асыуы», «табыуы», «татыуы». Поскольку их корни «ал», «бар», «ас», «тап», «тат», почему бы не писать «алұ – уы», «барұ – уы», «асұ – уы», «табұ – уы», «татұ – уы»? Здесь мы не можем опираться ни на слух, ни на корень. Было бы меньше споров, если бы существовало правило: если это глагол, пишется одна буква «у». Иначе, как мы можем сказать, что в словах «алұ – уы», «барұ – уы», «асұ – уы», «табұ – уы», «татұ – уы» иногда слышится «ұ», а иногда «ы»? Разве везде не слышится «у»?», – говоря это, он пришел к выводу: «Я считаю, что в местах, где «у» звучит долго, как в словах «сұу», «бұу», «құу», «тұу», следует писать только одну букву «у». В любом случае, нужно сокращать «у», если мы хотим облегчить письмо. Нельзя сказать, что удобны эти ряды «уу», как у гусей, в выражениях «жұуу керек», «ай тұууға таянды», «сағым құуу жарамайды».
Елдес Омарулы и Жусупбек Аймауытулы немало спорили по поводу букв «у» и «и», а также общих вопросов письма и орфографии. Эти дискуссии публиковались в номерах газеты «Еңбекші қазақ» 154, 159, 161, 162, 164, 178, 179, 195. В своей статье «Последнее слово по вопросу письма» Ж. Аймауытулы пишет: «Есть большая причина для обострения и утяжеления спора по вопросу письма. Каждый смотрит на орфографию по-своему, с разных сторон. Один – с точки зрения истории языка, другой – с точки зрения настоящей грамматики, третий – с точки зрения слуха (фонетики), а некоторые пытаются решить его с точки зрения практического удобства и легкости. Таким образом, каждый не хочет отказываться от своей основы. Основа Елдеса: этимология языка, слух (фонетика). Моя основа – в основном практическое удобство, легкость, а также слух. На самом деле, орфографию следует рассматривать только с точки зрения практического удобства. При решении вопроса письма, прежде всего, нужно избавиться от слепой веры (фанатизма) в то, что «если нарушится закон языка, то язык всего народа будет нарушен, исчезнет». Язык – не такая хрупкая вещь, как боится Елдес, которая лопнет, если ее задеть. Неважно, пишет ли Елдес «ұу» и делит ли на слоги так, или Жусупбек пишет «у» и не делит на слоги, языку казахов не будет никакого вреда или пользы, как от укола иглы. Казахский язык, который, несмотря на влияние арабской, персидской, татарской, сартской, миссионерской литературы, не поддался их влиянию, не знал законов и структуры своего языка, и писал звуки «е», «ы», «и» (с «и»), «о», «ұ», «у» (с «у») одной буквой, и который выдержал все эти тяготы, не изменится от наших одной-двух букв, и даже не испортится. Если исчезнет казах, исчезнет и его язык, если он будет жить и развиваться, то и его язык будет развиваться». Говоря это, он заключает: «Пусть «у» и «и» пишутся одной буквой, где бы они ни находились, короткие и длинные. Пусть пишется «ы», а не что-то другое, есть мнение, что у нас есть то, чего нет у других. Поэтому мы пишем «келіу», «барыу», «қыйын», считая это очень легким. Это не сокращение слова, а его растягивание», – говорит он [3]. Эти предложения он высказал в 1924 году. А в статье, опубликованной в 1928 году, он открыто выражает свое недовольство, говоря: «Мы видим на практике некоторые трудные места нашей орфографии. Если мы не облегчим трудное, то грамотность и письмо не станут доступными для многих», и снова предлагает проект по облегчению орфографии:
«Наши доводы для того, чтобы сказать, что нужно облегчить:
А) Письмо – это условный знак слова, невозможно записать и обозначить все мельчайшие звуки в слове. Поэтому незначительные сомнительные звуки (буквы) не должны быть препятствием для письма.
1) Пусть правило «у» – полугласный, а при написании – согласный, исчезнет, и пусть он войдет в ряд гласных. Вместо трех видов написания (бау, сұу, асыу) пусть пишется просто «у» (бау, су, асу). Это должно быть так не по правилу, а по условию.
2) Пусть «и» также называется гласным и пишется одной буквой. Все будет писаться одинаково: «тай», «үй». Если мы напишем «м+и», разве мы будем читать «мый», а не «май», «муй», «мой» или «бий»? Нет необходимости выдумывать «ый», короткое «й», добавляя «ы». … Лишние буквы не нужны. … Мы хотим записать тонкие звуки, которых нет, не упуская их. Такая звуковая точность не приносит никакой пользы письму, кроме вреда» [4]. Это мнение Жусупбека Аймауытулы является не притеснением казахского языка, а, наоборот, глубокой мыслью, направленной на легкость, краткость письма и единообразие грамотности.
Как раз в настоящее время, в исторический период принятия латинского алфавита, вновь поднимается вопрос о написании «и» и «у» двумя буквами. Ученые, придерживающиеся позиции, что в латинской системе письма эти звуки должны писаться одной буквой, – это Уәли Нургали Макажанулы, Базарбаева Зейнеп Мусилынкызы, Фазылжан Анар Муратовна, Кудеринова Куралай Бимолдакызы. Теперь обратим внимание на доводы этих ученых.
Известный ученый, профессор Нургали Уәли, который придерживается иного подхода, чем обычное правило «фонема обозначается буквой» или «буква обозначает фонему», рассматривает казахскую систему письма с точки зрения «озвученное слово – фонема – графем – буква». Он объясняет причину такого подхода тем, что если бы отношение фонемы и буквы в письме было бы 1:1, то есть одна буква обозначала бы одну фонему, то проблемы бы не возникло, и количество фонем и количество букв всегда бы совпадало. То есть, по мнению ученого, фонетический состав слова и его буквенный состав не всегда совпадают: «Буква «у» иногда является представителем фонемы в письме, а иногда является представителем фонем и , то есть буквой (тау, ұлұу, күлүу и т.д.). Подобно тому, как любая буква имеет двустороннее свойство: обозначаемое и обозначающее, буква «у» также имеет две стороны – содержательную (план содержания) и формальную (план выражения). Следовательно, содержательная сторона буквы «у» – это фонема, а формальная сторона – это буква. Другими словами, фонема – это обозначаемое, а буква – обозначающее. Единство этих двух в теории письма означает понятие графемы», – говорит он [5]. Ученый делает аналогичный вывод и в отношении звука «и».
Ученый Зейнеп Базарбаева, исследовавшая звуковую систему казахского языка с точки зрения суперсегментной фонетики, создавшая область интонологии и определившая интонемы и их варианты в казахском языке, говорит: «Носители языка воспринимают эти звуки (и, у) как дифтонгоидные фонемы, а в письме они обозначаются одной буквой, проникают в сознание человека и подчиняются процессу фонологизации. В связи с этим следует учитывать несколько правил. Во-первых, орфография ценится не за обилие букв в своем составе, а за краткость. Поэтому звуковые сочетания иногда можно обозначать одной буквой. В целом графика не может полностью охватить звуковую сторону речи и все ее особенности. Это может выполнить фонетическая транскрипция. Написание слов и их произношение не всегда должны совпадать. Орфография не всегда точно отражает звучание слов, а основная функция орфоэпии – точно передать звуковой состав слова. В этом разница между орфографией и орфоэпией. Для грамотного письма и правильной речи необходимо знать орфографию и орфоэпию. Эти два предмета должны преподаваться одновременно», – говорит она [6]. Мнение ученого о том, что слова со звуками «и» и «у» следует изучать с орфоэпической точки зрения через фонетическую транскрипцию, очень уместно. Потому что современность требует краткости и экономичности письма.
Ученый Куралай Кудеринова, впервые научно исследовавшая виды графики, использовавшиеся в казахском обществе, историю и теоретические основы орфографии и правил написания казахского письма, относительно обозначения звуков «и» и «у» говорит: «Мы думаем, не будет ли это еще одним шагом назад, когда казахское письмо находится на этапе перехода от фонетического принципа к фонематическому принципу? Потому что, во-первых, если мы будем писать одной буквой вместо двух, это будет соответствовать принципу экономии, а во-вторых, буквы «и», «у» не противоречили системе произношения слова. Нет смысла паниковать, говоря, что мы теряем всю норму произношения казахского слова из-за того, что изменилась норма произношения слова «ми». К тому же слово «ми» редко используется в корневой форме. Оно пишется в формах «миима», «мииң», «миидай» и произносится как [мийимә], [мийимәң], [мийидай] никогда не было. Через гласную букву в составе слова и аффикса словопотребитель понимает, является ли звук в предыдущем слоге твердым или мягким», – говоря это, она заключает: «Письмо – это не транскрипция. Поэтому следует использовать возможность передачи звуков, произносимых последовательно, одной буквой. Поскольку в латинском алфавите функцию букв «и», «у» могут выполнять одна из букв «i», «j», «y» и «u», «w», «v», есть возможность использовать одну букву для звуков «й», «ый», «ій» и одну букву для звуков «у», «ұу», «үү»», – говорит ученый [7].
Обобщая вышеизложенные мнения, можно ясно увидеть правильность утверждений ученых о том, что звуковой состав букв «и» и «у» должен передаваться одной буквой, и что практика написания двумя буквами привела к большим трудностям. Если мы снова будем передавать эти звуки двумя буквами, то трудности, показанные историей, несомненно, снова возникнут перед нами. Например, если мы разберем слова, состоящие из нескольких слогов, то получим: шиыршықтану (11 букв), шыйыршықтанұу (13 букв), қиюластыру (10 букв), қыйыуластырұу (13 букв), киіну (5 букв), кійінүу (7 букв). Учитывая, что таких многосложных слов в нашем языке много, не только ученики начальных классов, но и взрослые люди могут запутаться. Поэтому, как сказал наш уважаемый ученый Нургали Уәли, «письмо – это наш духовный мир с глубокими корнями. Если он отделится от своих корней, это будет не изменение, а революция» [8].
Гульфар Мамырбек
Ведущий научный сотрудник Национального научно-практического центра «Тіл-қазына» имени Ш. Шаяхметова,
Член Орфографической группы при Национальной комиссии
Источники:
1. Первый съезд казахских ученых. – Алматы, 2005, -144 с.
2. Ж. Аймауытулы. Проект изменения орфографии // Еңбекші қазақ, 7 января 1924 г.
3. Ж. Аймауытулы. Последнее слово по вопросу письма // Еңбекші қазақ, 23-25 мая 1924 г.
4. Ж. Аймауытулы. Проект облегчения орфографии // Жаңа мектеп, 1928. № 4, 5.
5. Н. Уәли. Отношение звук-фонема-графем // Новый национальный алфавит: возрождение казахской письменности (научно-лингвистическое исследование). Книга 2. – Алматы, 2017 г.
6. З. Базарбаева. Фонологический аспект казахского алфавита на основе латинской графики // Реформа казахской письменности на основе нового национального алфа