Опубликованы правила орфографии нового казахского алфавита на латинской графике. Большинство долгожданных правил — «старые». Но и в «старых» находятся новшества. Одно из них — орфография слов, пишущихся слитно. В словарях «Орфография казахского языка», опубликованных после обретения независимости (2001, 2005, 2007, 2013 гг.), количество слов, пишущихся слитно, увеличилось. Однако ряд лингвистов и часть общественности, занимающейся письмом, выступают «против слияния» слов. Это — момент, требующий внимания в период реформы письма, ставшее «новизной старого».
На заседаниях Орфографической и Методической рабочих групп при Национальной комиссии по переходу казахского алфавита на латинскую графику, где обсуждались первые варианты правил орфографии, лингвисты предложили писать слитно пишущиеся слова, такие как ұрда-жық, уда-шу, сарымай, ақкөңіл, дүниеқоңыз, в новой графике раздельно. В качестве аргументов были выдвинуты следующие причины: «это синтаксические и фразеологические словосочетания», «словосочетания и фразеологизмы должны обязательно писаться раздельно», «анализируются как члены предложения», «существует синтаксическая связь между частями». Поскольку эти мнения были высказаны лингвистами, они еще больше усложнили вопрос. Поэтому приходится начинать разговор с самого начала.
Раздельное или слитное написание слов — это особое явление «зрительно-письменного языка» (Ф. Соссюр), влияющее на психофизиологическую сущность человека. Ученые говорят, что это даже признак, определяющий мировоззренческий характер этноса и особенность словообразовательной модели языка этноса. Немецкий ученый Л. Вайсгербер связывает продуктивность способа объединения слов в немецком языке с силой абстрактного характера национального мышления. Восприятие языкового знака как единого целого (то есть чтение) или написание без разрыва происходит от повышения уровня человеческого сознания, целостности мысли и единства понятия, от общего и абстрактного.
Вопрос «Пишем слитно или раздельно?» стал проблемой орфографии всех языков. Слова А.А. Реформатского 1937 года «ни одна проблема орфографии не вызывает таких трудностей, как проблема слитного, раздельного или дефисного написания слов» можно повторить и сегодня.
Сначала разграничим понятия. Термин «составное слово» и термин «слитное написание» — это понятия из двух разных областей. Составное слово — это термин языкового словообразования, то есть форма сложного слова, образованного из двух слов и пишущегося слитно. А слитное написание — это грамматологический термин (мы также называли его слитным обозначением в научных работах), понятие орфографии, форма словообразовательного процесса, орфографическое изображение словообразовательной модели. В орфографии сложное слово (составное слово, парное слово, срощенное слово, словосочетание) обозначается слитно, срощенно, через дефис и раздельно. Особенностью казахского языка является то, что он по возможности отражает смысловую и структурную связь между частями сложного слова. Однако это происходит медленно, в виде процесса. Поэтому содержание и форма образования слов, являющихся составными, срощенными, сросшимися или парными, не всегда совпадают. Слова одной словообразовательной модели могут пройти процесс слияния, другие — находиться в процессе слияния, а третьи — быть на пороге слияния. Писатель через языковую интуицию мог бы правильно обозначить содержание и форму, приведя их в соответствие. Или же он будет обозначать в соответствии с орфографическим словарем. Например, слова сарымай/сармай, қызыл май, қара май; ақмай, тоң май; іш май, құйрықмай, жілік май, шарбымай, бүйрек май; сұйықмай, өсімдік майы, зәйтүн майы; жер май, қара май — поскольку их последние части общие, они кажутся образованными по одной модели. Однако первые три — сарымай/сармай, ақмай, қызыл май — это сочетание прилагательного и существительного; последние — сочетание существительного и существительного. В сочетании прилагательного и существительного значение признака затемнено. Қ. Жубанов говорит: «встречаются также белые, голубые разновидности сары май» (Қ. Жубанов, 225 с.). Сары май — это масло, которое долго взбивали, тщательно отделяли от молока, долго хранили в желудке овцы, сохранив желтый цвет, и которое по питательности намного превосходит другие пищевые масла. Со временем не столько его цвет — ярко-желтый, желтый, светло-желтый, бело-желтый, голубоватый — сколько его питательность, высокое качество, то есть долговечность качества, приобретает значение. Оно «понимает», что может быть названием только в сочетании с устойчивой частью. Затемненная часть «ищет» помощи у соседней части. Поэтому в словах сарымай, қарамай (техн. масло), қызылмай (лекарственное масло) слова сары, қызыл, қара отклоняются от своего прямого значения и могут стать полноценным названием только в сочетании с частью май. Этот процесс слияния (особенно сарымай и қарамай) занял много времени. Эта продолжительность приводит к тому, что одно слово пишется слитно, а другое, похожее на него, — раздельно. Таким образом, мы, глядя на внешнюю форму моделей, порождаем разговор: «это слово пишется слитно, а почему это слово раздельно?»
Первый профессор казахской лингвистики Кудайберген Жубанов в 30-е годы предупреждал, что составные слова не имеют общего устоявшегося закона, являются незаконными сочетаниями, что процесс образования составных слов является длительным, что он проходит через промежуточные стадии, и существует возможность формирования ложного представления! Слова исследователя: «Карға, хоть и черная птица, не является черной птицей, ақ сары, қарақұс, хоть и не черная птица, является қарақұс» (там же, 224 с.) — прекрасный пример семантического пути образования составного слова. А помните, как он объяснил слово қолғап? Проницательный ученый говорит, что в слове қолғап часть «қап» используется не в значении «мешок», а в значении «чехол», поэтому словосочетание сливается. Он таким образом показал отличие от других сложных слов с частью «қап», таких как уық қап, кереге қап, аяқ қап, в словообразовании своего времени. Таким образом, слова сарымай, қолғап — это слова, прошедшие естественный процесс слияния казахских слов. А слова қызылмай, қарамай — это слова в процессе слияния, поэтому Орфографический словарь их объединяет и включает в реестр словарей. Поскольку орфограммы в орфографическом словаре закрепляются в употреблении за 5-10 лет. Поэтому орфографический словарь заранее объединяет слова, находящиеся в процессе слияния.
Возьмем также слова ұрда-жық, уда-шу. Эти слова пишутся в такой форме начиная с Орфографического словаря 1988 года (редактор — Р. Сыздык). Известно, что они образовались путем описания сложных действий, таких как «ударить, затем повалить», «вопить и шуметь» (или как смысловые и бессмысленные формы парного слова (ат-мат, шай-пай и т.п.)). Однако язык — это живой организм. Смысловые изменения подняли эти слова до уровня слов, обозначающих несколько легкомысленное значение «упрямый, грубый». Таким образом, «ұр да жық» писалось через естественный путь слияния — дефис. Это предшествующая стадия слияния. Она образовала составное слово ұрдажықтық. При обсуждении правила орфографии ряд ученых выдвинули аргумент, что указанные слова не пишутся через дефис, а обозначают два действия — «ударить» и «повалить», поэтому должны писаться раздельно. Они сказали, что «да» — это вспомогательная частица, анализируется как член предложения. Слова ұрда-жық, аста-төк, уда-шу были приравнены к свободным синтаксическим словосочетаниям, таким как кір де шық, бар да айт. Слова ұрда-жық, содырлау адам, аста-төк молшылық заман, уда-шу болу стали устойчивыми названиями признака, а не действия, поэтому их орфографическое изображение не может быть таким же, как у первых. Мы можем таким образом показать, что они перешли на функцию именных слов, а не описательных.
Нет необходимости сравнивать словосочетания, обогащающие словарный запас (они по-разному называются в научной литературе: сложные слова, словосочетания с корнем, именные словосочетания, свернутые словосочетания, ограниченные словосочетания, лексикализованные словосочетания) с синтаксическими словосочетаниями, рассматривать их в составе словосочетаний, искать синтаксическую связь между их частями, анализировать как члены предложения — это излишне. «Словосочетания, рассматриваемые вне предложения, только как строительный материал, необходимый для него, становятся подобными словам и входят в область номинативных средств языка, в ряд средств обозначения предметов, явлений, процессов» — было сказано давно (Виноградов В.В., 1954).
Мы от этого ничего не теряем. Если мы не будем выводить такие названия из этой области только для удобства анализа их как членов предложения и словосочетаний, словарный запас не обогатится. Слова не будут создаваться, мы ограничим словообразовательные способы. Мы не сможем полностью показать словарный запас казахского языка. Например, когда «Толковый словарь казахского языка» впервые вышел в двух томах в 1959–1961 гг. (редактор — И. Кенесбаев), в словаре было 18 135 слов, 3 371 фразеологический оборот. А в «Толковом словаре казахского языка», собранном в десяти томах в 1974–1986 гг. (редактор — А. Ыскаков), было включено 66 994 именных слова, 24 508 фразеологических оборотов (по исследованию к.ф.н. А. Удербаева). Теперь в десятитомном «Словаре казахского литературного языка», вышедшем в 2006–2011 гг., было более 92 200 именных слов и около 57 800 устойчивых оборотов. Так как же за 20-25 лет отдельное слово увеличилось с 66 тысяч до 92 тысяч? Возникает закономерный вопрос: неужели эти слова были созданы заново? Где они были раньше? В однотомном «Казахском словаре» 2013 года это число увеличилось до 106 тысяч. Причина этого заключалась в том, что подобные слова, достигшие уровня номинации, ставшие устойчивыми названиями предметов и признаков, понятий, писались слитно и включались в реестр.
Правильность этого шага лингвисты говорили начиная с 70-х годов. Проф. А. Ыскаков сказал, что словосочетания «с практической точки зрения выполняют функции, недоступные для отдельных слов, восполняют их недостатки, а с теоретической точки зрения существуют наравне с отдельными словами и служат основой для их возникновения» (Ыскаков, 120 с.). Проф. М. Балакаев сказал: «В процессе превращения сросшихся словосочетаний в свернутые группы, а затем в составные слова, при превращении в одно слово их синтаксическая связь постепенно разрушается. Из-за продолжительности этого процесса и различной степени слияния трудно отличить составное слово» (Балакаев, 205 с.). Ученый также сказал: «Слияние — признак компактности. Компактность — признак культуры. Письменность культурного народа должна соответствовать психологическим мыслительным способностям людей, не нарушая целостности слова в языке. По мере согласования и формирования письменной и зрительной деятельности человека усиливается языковое сознание» (там же, 207 с.). Профессор Б. Касым в 90-е годы сказал: «Задача современного казахского языкознания должна заключаться в определении номинативной основы сложного слова и обозначении достижения этой группой словарного уровня». Для этого он высказал необходимость объединения и написания слитно сложных слов, которые формально пишутся раздельно (Касым, 263 с.). Начиная с 70-х годов, такие названия, как бірде-бір, кемде-кем, ұрда-жық, уда-шу, аста-төк, өлде-маған, кімде-кім, қоярда-қоймай, құлында-құлыны шығу, қолма-қол, ауызба-ауыз, көзбе-көз, бетпе-бет, баспа-бас, нақпа-нақ, начали писаться слитно. Писатель и языковое сознание привыкли к этой компактности. Теперь нет необходимости ее нарушать.
Таким образом, изменения в значении слова должны отражаться в форме. Если форма написания слова не соответствует его содержанию, коммуникативная функция языка ослабевает, а мыслительные способности людей застаиваются.
Куралай Кудеринова,
доктор филологических наук, член Орфографической рабочей группы при Национальной комиссии по переводу казахской письменности на латиницу, профессор
Специально для Национального портала