Они были родными братьями казахской поэзии. Стоило назвать имя одного, как тут же вспоминалось имя другого. Один, словно врачуя израненную, опустошенную войной память, исцелял ее нежной лирикой, другой же, увлекая в лес мысли, призывал народ к совершенству, к мудрости. То, что сила поэзии острее острых мыслей, тяжелых философий, можно увидеть в трудах молодежи, которая, выучив наизусть этих двух поэтов, вплетая их стихи в песни, передавала друг другу страстные чувства, пробуждая национальный дух. Конечно, для этого нет точных параметров. Эти два поэта – ровесники, чьи шутки были к месту, один – щедрая осень, другой – сияющее весеннее солнце казахской поэзии, два кипариса – Кадыр Мырза-Али и Туманбай Молдагалиев. Если бы были живы, в этом году обоим исполнилось бы 85 лет. Мы представляем вниманию читателей статью поэта Темиргали Копбаева о родных братьях.
ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА
Ах, Кадыр ага! Кадыр казахов! Мы никогда не забудем, как мы радовались его метким, остроумным шуткам, словно дети, и сидели за дастарханом, не в силах сдержать смех. Перед нами до сих пор стоит картина, как он, волнуясь, читал стихи и рассказывал интересные воспоминания перед студентами и преподавателями alma mater – КазГУ.
Теперь же мы можем лишь ограничиться воспоминаниями об этом простом гении. Ничего не поделаешь с судьбой. Кстати, он и сам подробно писал об этом в своей книге «Жазмыш» (Судьба). Он писал: «Когда я размышлял о сути жизни, я не нашел слов лучше казахской пословицы «От судьбы не уйдешь». И мой брат Кадыр тоже не смог избежать предначертанного судьбой. Это единственное, что не подвластно человеку.
Я вспоминаю, когда я видел брата в последний раз. Мы возвращались с интересной встречи на филологическом факультете КазГУ имени аль-Фараби. У нас было приподнятое настроение. В машине были только мы вдвоем. Кадыр ага, как обычно, перебирал великих деятелей мировой литературы. Удивительные эпизоды проносились перед моими глазами, как кинолента.
В один момент, когда он немного отдохнул:
– Ага, почему вы заплакали, когда говорили на встрече? – спросил я.
– Я и сам удивляюсь этому, – ответил он, повернувшись ко мне всем телом. – Веришь? В последнее время я стал так плакать. Сам не понимаю почему. Я становлюсь очень сентиментальным.
– Может быть, увидев студентов, вы вспомнили свою молодость? Может быть, вы скучали по факультету, где сами преподавали?
– Это тоже есть. Но я стал плаксивым. Когда выхожу к людям, у меня сами собой наворачиваются слезы. Однажды я едва сдержался в одной компании. Придя домой, я, никому не показывая, заплакал, как ребенок. После того, как я поплакал, мне стало намного легче.
– И о чем же вы плакали? – спросил я, заинтересовавшись его рассказом.
– Я плакал о том, что эти дни уже не вернутся. Мы уже в возрасте. Большая часть жизни прошла, осталась малая – это горькая правда. Мы таскаем за собой свои тела. Сколько нам осталось, как вы думаете?
– Перестаньте, ага! Если бы мы, достигнув вашего возраста, могли так же активно работать, чего еще желать? Мы отпразднуем и ваше восьмидесятилетие, и девяностолетие. Будьте здоровы! – сказал я. Хотя я сказал, что думаю, в тот момент меня пронзила мысль: «Брат очень сильно переживает старость. Кажется, страх велик». – Вы счастливый человек, – продолжил я, – вы вырастили детей, увидели внуков. Всю жизнь вы были верны поэзии. Честно служили народу. Вы рано были удостоены почета. Вы не были обделены наградами. У вас богатое наследие в 32 томах. Вы навечно остались в сердцах людей, в истории литературы. Я думаю, это счастье, которое дается не каждому.
– Это правда, – сказал Кадыр ага, улыбнувшись. – Может быть, я плачу, потому что жалко это счастье.
– Это уже другой разговор!
Мы рассмеялись вместе. Мы и не заметили, как доехали до дома Кадыр ага, разговаривая. Выйдя из машины, мы еще немного постояли на свежем воздухе. Слушая его рассказы, хотелось слушать и слушать. Казалось, это неиссякаемый клад. Твои глаза открываются миру, и душа твоя расширяется. Затем я сказал:
– Будем на связи. Я пойду, ага, – сказал я. Он посмотрел на меня с любовью, обнял и похлопал по спине.
– Хорошо. Спасибо! Если будем плакать, то только от счастья! – сказал он, выставив указательный палец. Повернув машину, я посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, как Кадыр ага закрывает ворота.
ШУТКИ БЛИЗКИХ ДРУЗЕЙ
О дружеских шутках настоящих асов казахской поэзии Туманбая Молдагалиева и Кадыра Мырза-Али можно говорить бесконечно. Нам, кто долгие годы провел рядом с этими добрыми старшими и не раз слышал их сокровенные мысли из первых уст, наверное, не о чем жалеть. Лично я с гордостью вспоминаю, что видел их и слышал их теплые слова при жизни, и считаю это особым даром судьбы. Я считаю, что то, что такие великие мастера слова, как Кадага и Тумага, написали предисловия к моим сборникам стихов «Жангырык» и «Кие» по собственному желанию, является самым счастливым событием в моем творческом пути.
Близкое знакомство и тесное общение с этими двумя гигантами стало возможным благодаря издательству «Казыгурт», которым я руководил.
Был туманный осенний день 2001 года. Зазвонил мой рабочий телефон. Подняв трубку, наш