В долгой истории развития казахского народа известно, что он контактировал со многими народами и в разные периоды устанавливал различные отношения. Опираясь на научные труды ученых, периоды проникновения арабских и персидских слов в казахский язык охватывают период до XV века и период с XV века до Октябрьской революции. Известный ученый, глубокий знаток истории казахского литературного языка Р. Сыздыкова утверждает, что начало проникновения русских слов в казахский язык приходится на первую половину XIX века, а период активного продолжения – на вторую половину XIX века. В последующем, в XX веке, русские слова прочно обосновались в нашем языке, что известно всем. С этого времени, в результате тесных политико-экономических и социальных связей, в словарный состав казахского языка хлынули сотни русских слов, а через русский язык – и слова дальних зарубежных стран. Пути проникновения этих иноязычных слов в лексический фонд, их гармоничность, дисгармоничность, адаптация были различными, и многие из них подверглись фонетическим, грамматическим и семантическим изменениям под влиянием закономерностей нашего языка.
Л. П. Крысин в своем труде выделяет шесть условий вхождения слова в принимающую языковую систему. Из них наше внимание привлекает фонетическое освоение иностранного слова. В процессе фонетического освоения иностранного слова преобладает его адаптация к принимающему языку, усвоение звуковых закономерностей принимающего языка. Его преимущество в том, что иностранное слово полностью вписывается в принимающий язык, и даже становится неотличимым от исконного слова. В качестве примера можно привести слова бытовой лексики, вошедшие из русского языка с начала XIX века до начала XX века: самовар, ящик, керуерт, конфеты, товар и т.д. А. Байтурсынулы однажды сказал о таких изменениях в языке: «Если извне приходили единичные чужие слова, то казахский язык, перерабатывая их, приводил в соответствие со своим языком. Если бы не чужое влияние, не менялись бы обычаи и ремесла, то нельзя было бы говорить об изменении одного лишь языка. Если нельзя говорить, что казахский язык изменился, то нельзя говорить, что его орфография неправильна: в казахском языке нет орфографии, противоречащей природе языка. От Волги до Иртыша, от Урала до Афганистана у казахов один язык и одна орфография». Но этот процесс не продлился долго. После Октябрьской революции, с развитием печати и достижением всеобщей грамотности, фонетическое освоение иностранных слов сменилось графическим освоением, то есть, как слово произносилось и писалось в посредническом языке, так оно и стало преобладать в нашем языке без изменений.
Здесь стоит отметить, что слово «товар», приведенное в качестве примера выше, хоть и названо русским словом, на самом деле является тюркским словом. В качестве доказательства, в труде М. Кашкари «Диуани лугат-ит турк» говорится:
Иамар сувын кешмедің,
Таварыңны сашмадың,
Иесун сені ар бөрі –
Көріп неге қашпадың?
Йамар суын кешпедің.
Мал-дүниеңді шашпадың,
Енді қорқау жесін сені! [5. 110].
Тавар үшүн тәңрі одзләмәдзіп,
Ұша қадаш оғлыны шыла боғар –
Тауар үшүн, еске де алмай алланы,
Буындырар туған-туыс, ұлдарын.
Слово «товар» встречается в словаре несколько раз, употребляется в значении «скот-имущество, имущество».
Ни один язык не может развиваться и совершенствоваться самостоятельно, оставаясь замкнутым и не подвергаясь влиянию других языков. Все языки мира максимально адаптируют чужие слова к своему языку, руководствуясь особенностями принимающего языка. Например, слова «кока-кола», «шоколад» в китайском языке произносятся как «кыкоу-кылы», «чаукыли», а слова «клуб», «автобус» в турецком языке пишутся и произносятся как «kulüp», «otobüs».
Примерно сто лет назад, в 1924 году, на съезде казахских ученых Елдес Омаров, выступая с докладом о правилах письма, сказал: «При введении чужих слов в казахский язык нельзя вводить чужие звуки, народный язык не воспринимает чужие звуки, и чужое слово с чужим звуком остается чужим для всех; таким образом, казахский литературный язык станет совершенно иным, чем народный язык, и неграмотные люди не смогут понять написанное нами. Если же, вопреки всему, по каким-то удивительным причинам народ сможет произносить чужие слова с чужими звуками, не отставая от образованных, то казахский язык будет испорчен. В любом случае, это не приведет к добру», – выразил он большое беспокойство. Вторая опасность, высказанная алашским ученым, стала реальностью, и казахский язык настолько испорчен, что мы не можем убедить казахов, что так не говорят и так не пишут на казахском языке. Поскольку в казахском языке преобладает графическое освоение иностранных слов, языковым особенностям нанесен значительный ущерб. В настоящее время в нашем языке все больше усиливается транскрипционное освоение иностранных слов (сохранение звуковой формы иностранных слов). Например, большинство медицинских терминов заимствовано из латинского языка. Современные термины информационных технологий проникают в наш язык из английского. В будущем возможны заимствования терминов из китайского языка. Если мы будем принимать все эти термины в их первоначальном виде, то наш язык, несомненно, превратится в искусственный язык, подобный эсперанто, и мы можем пожалеть о нынешнем состоянии. Поэтому перед нами стоит задача максимально защитить наш язык путем перехода казахского языка на латинский алфавит, сохранить естественное состояние казахского языка и восполнить утраченное.
Ученый, занимающийся вопросами теории письма, К. Кудеринова говорит:
«Слова, начинающиеся с буквы э в заимствованных словах через русский язык, заменяются буквой е: электрик – во французском языке electrique, emissio – в латинском оригинале emissio, energia – в самом греческом оригинале пишется с буквой е.
А нынешняя орфография этих терминов несколько соответствует оригиналу: apparat (лат. apparatus «оборудование»), generator (лат. «производящий») akkumulator (лат. Accumulator «накапливающий»)». Обобщая такие и другие научно обоснованные мнения, в проекте правил орфографии казахского языка на основе нового алфавита, предлагаемого общественности, представлена орфография кириллических букв и иностранных слов. Помимо обозначения кириллических букв на казахском языке, предусмотрена максимальная адаптация иностранных слов к нашему языку и их орфографизация. Например, в словах manо́vr, brýselо́z, aktór кириллическая буква е заменена нашей исконной буквой ө, и буквы также даны соответственно. Таким образом, мы не только избавляемся от чужих знаков, но и реализуем произношение и написание, адаптированное к нашему языку. Аналогично предложены замены ц~с, тс (sırk, medısına, pıtsa,), ю~йу, ү (İýpiter, İýrmala; kaıýta, parashút, prodúser), я~йа, ә (Iаlta, Iаshın, ıdеıa, mýláj, zarа́d). Поскольку в новом алфавите отсутствуют знаки мягкости и твердости, для адаптации иностранных слов к нашему языку предложено произносить и писать их с мягкими гласными: в словах аnsámbl, dúbl, parо́l, ált, ós и т.д. вместо знака мягкости пишутся буквы мягких гласных ә, ү, ө. В некоторых словах вместо знака мягкости пишется буква и (Pier, piesa), в некоторых словах знак мягкости вообще не учитывается: kegl, premer, premera, relef, barelef, brakoner, barer, shıfoner, atele, film, gelmint, sýbekt, оbekt, ıneksıa и т.д., а в некоторых других иностранных словах сохраняется форма оригинала и добавляются соответствующие аффиксы согласно гармонии слогов: moderator (-dyń, -y, -ǵa, -lar), marker (-diń, -i, -ge, -ler), stepler (-diń, -i, -ge, -ler), vaýcher (-diń, -i, -ge, -ler), sýpervaızer (-diń, -i, -ge, -ler), aıfon (-nyń, -y, -ǵa, -dar) и т.д.
В настоящее время в нашем языке много иностранных слов, в том числе из других языков, особенно из английского. В связи с этим в словах с сочетанием букв дж буква д опускается: menejer, jınsy, jentіlmen и т.д.
В новом правиле представлены орфограммы удвоенных букв в конце слова (klas, gramatika, silabus, аssamblea, kassa, mıssıa), удвоенных букв в середине слова, влияющих на значение слова (аssamblea, kassa, mıssıa), а также опущение буквы а в конце слова, если она не влияет на значение слова (kordınat, kapsýl, kardıogram), и другие. Эти нововведения обсуждаются среди общественности как новшества основных правил казахского языка. Принятие нового не сразу легко. Помимо зрительного восприятия и мышечной памяти, принятие изменений в произношении иностранных слов, особенно для последующих поколений, окажется непростым. Находятся и открытые противники. По их мнению, артикуляция нашего языка полностью приспособлена к произношению иностранных слов в их оригинальном виде, и нет необходимости адаптировать их к казахскому языку и писать. Им можно возразить следующее:
Во-первых, вышеупомянутые нововведения в орфографии были разработаны на основе передового опыта мировой письменности, то есть, не сильно отклоняясь от оригинала, но при этом учитывая особенности нашего языка. Например:
лат. facultās «возможность, способность», англ. faculty, рус. факультет, тур. fakülte, каз. fakúltet;
Латынь: alcohol «летучая бесцветная жидкость», англ. alcohol, рус. алкоголь, тур. аlkol, каз. аlkogól
латынь: asphaltum «черная смолистая масса», англ. asphalt, рус. асфальт, тур. аsphalt, каз. аsfált;
латынь: balsamum «ароматная смола», англ. balsam, рус. бальзам, тур. balsam, каз. bálzam.
Во-вторых, вышеприведенные слова Алашского деятеля Е. Омарова были приведены не зря. Патриот, предвидя будущее, выразил обеспокоенность судьбой языка, но его предостережение осталось без внимания. Результат мы видим сейчас. Кто даст гарантию, что следующее поколение, примерно через 30-40 лет, а не через век, не будет сожалеть: «Если бы в свое время представители интеллигенции приложили усилия для сохранения нашего языка, он бы не достиг нынешнего уровня исчезновения»?! Поэтому мы надеемся, что каждый казах, не ища только удобного для себя, правильно примет нововведения и внесет свой вклад в широкое распространение нашего языка в будущем.
Бахытгуль Ыскакова