Голод 1931-32 годов ХХ века – самая трагическая беда, постигшая казахский народ. Эта беда стала самым жестоким и беспощадным деянием «красного террора», организованного большевистским правительством во времена сталинской власти.
Организатором этого в Казахстане был Ф. Голощекин. Главная цель голода заключалась в реализации коммунистической идеологии: превратить богатую природными ресурсами казахскую землю в индустриально-промышленный край, «уменьшив естественным путем» местное население, занимающееся «скотоводством» и «отсталое, негодное для индустрии», а затем заселить туда трудолюбивые народы (сформировавшийся рабочий класс (пролетариат)), пригодные для индустриализации из европейской части Советского Союза, и укрепить диктатуру пролетариата.
В результате голода численность казахского народа сократилась вдвое: люди умирали от голода, эмигрировали за границу, тем самым ослаб генофонд. Основные признаки генофонда – национальное достоинство, характер, мировоззрение – изменились, язык, духовная культура пришли в упадок, в итоге казахский народ стал одним из малочисленных народов. Сравните: узбеки, численность которых до 30-х годов была значительно меньше казахов, сегодня составляют 32 миллиона человек – это огромная страна.
Голод оставил свой «горький след» и на нашей семье. Мой дед Абсадык Баракұлы вместе с пятью братьями в 1928 году подвергся конфискации и лишился всего скота. Как говорится, «кто живет у реки, тот не испытывает жажды», он выживал, ловя рыбу в реках и озерах возле Сырдарьи. А моя бабушка по материнской линии Кашима Култайкызы в период коллективизации и конфискации проживала в Костанайской области, и после того, как ее муж был сослан как «богач, взявший молодую жену», она отправилась к своему дяде по материнской линии на Сырдарью, спасая свою жизнь. Я запомнил рассказы этой женщины о голоде, услышанные из ее уст. Я хочу представить этот рассказ читателю.
Кашима Култайкызы была среднего роста, крепкого телосложения, светло-русая красавица, очень добрая женщина. Она родилась в 1912 году. По роду – Алтын из рода Маметек, происходящего из рода Жапастан. Умерла в 1990 году, не дожив до 78 лет. Ее родным местом зимовки было место под названием Кызылтам недалеко от Кармакши, а летними пастбищами – берега рек Айет и Уй, впадающих в Тобыл, недалеко от Троицка. Бабушка с тоской вспоминала свои летние кочевья. Однажды она рассказывала о базаре в городе Троицк, куда ездили, когда возвращались с летних пастбищ на зимовку, то есть осенью, а в другой раз говорила: «Я последний раз была на том базаре в 14 лет, через два года меня выдали замуж в степь».
В год, когда Кашима вышла замуж, ее отец Култай умер от «плохой болезни» (рак). Это было примерно в 1928 году. Семья, в которую вышла замуж бабушка, была зажиточной. Однако ее муж был подвергнут конфискации по приговору «богач, взявший молодую жену» и сослан в Сибирь. Бабушка Кашима рано осталась вдовой. В те годы началась коллективизация, и скот людей отбирали в общественную собственность. Народ столкнулся с большими трудностями, и люди начали переселяться, спасая свои жизни. Наша будущая бабушка решила укрыться у своего дяди по материнской линии, Есентемира Доскали (название рода), жившего на берегу Сырдарьи, который занимался земледелием, охотой и рыболовством. Таким образом, молодая женщина с одним узелком в руках присоединилась к народу, переселявшемуся пешком на Сырдарью. Вместе с ними, пешком, она добралась до Арала. Оттуда она села в красный вагон товарного поезда, направлявшегося в сторону Кызылорды на станции Арал. Пришел русский солдат и сказал по-русски: «Выходи». Она же, по-казахски, заплакала и сказала: «Не выйду». Она крепко вцепилась в вагон, как в камень. Солдат, не сумев ее стянуть, ушел. На этом товарном вагоне, как собака, она добралась до станции Кызылорда. Спустившись с поезда, расспрашивая людей, она нашла дом своего дяди по материнской линии Есентемира Доскали, который жил в пяти-шести километрах от города Кызылорда, в месте под названием Карауылтобе, занимаясь земледелием и охотой.
Доскали, имевший связи с местными русскими и занимавшийся охотой, был относительно зажиточным по сравнению с другими оседлыми казахами. Благодаря занятиям охотой, земледелием и рыболовством семья Доскали с трудом выжила во время голода на Сырдарье. После голода дядя Доскали выдал мою бабушку замуж за своего соседа Абиша Дауітұлы (к тому времени его жена умерла). Бабушка Кашима родила моему дедушке одного сына (умер в младенчестве) и пять дочерей. От старшей из пяти дочерей, Кулайым Абишкызы, родились мы.
В целом, покойная бабушка была очень разговорчивой женщиной. После того, как ее муж Абиш Дауітұлы умер, а пять дочерей вышли замуж и разъехались, она жила одна в доме, построенном дедушкой, в самом центре города Кызылорда. Чтобы не оставлять ее одну, мы, ее внуки, учившиеся в городе, по очереди навещали ее. В годы учебы в Кызылординском педагогическом институте я жил у бабушки. Днем я был на занятиях, а вечером мы с бабушкой разговаривали и ели. Возможно, ей было скучно целый день, поэтому покойная бабушка вечером много рассказывала. Ее память была поразительной: она до мельчайших подробностей сохраняла события своей юности, называя время, место, имена и фамилии участников, а также их роды.
По словам бабушки, у ее отца Култая было трое сыновей и восемь дочерей от двух жен. Она была самой младшей из дочерей. Двое из трех сыновей были сильными и предприимчивыми. Один сын был уведен казачьими военными во время боев красных и белых со словами «покажешь дорогу в степь», и больше не вернулся. Второй сын, занимаясь перевозкой грузов на верблюдах в сторону Актюбинска, отправился молоть пшеницу и погиб в результате несчастного случая. Младший сын вырос гулякой и не был приспособлен к хозяйству. «Мой брат утром выходил из дома, высматривал дым из аула, и если видел, что в каком-то доме готовится еда, говорил: «О, здесь варят мясо», и шел туда с домброй», – вспоминала покойная бабушка.
Однажды долгим зимним вечером наш разговор зашел о голоде 30-х годов. Начало этого разговора было интересным. Случайно было названо имя одного знакомого из города, и бабушка оказалась знакома с его отцом.
Голод в городе Кызылорда и его окрестностях усилился из-за увеличения числа людей, прибывших из степей Арки, измученных голодом. Голодные и оборванные люди воровали скот и продовольствие у населения, отбирали продукты у людей, которые продавали их на базаре, и нарушали покой жителей. В итоге базар был разогнан. Особенно сильно голодали казахи, прибывшие из Батпаккаринского края. Употребление в пищу черепах, ежей, лягушек, а затем и человеческого мяса началось именно среди них. Люди боялись выходить на улицу. Родные запретили бабушке выходить на улицу, говоря: «Ты полная, тебя могут зарезать и съесть». Измученные голодом люди опухали и умирали на улице. Вскоре, из-за того, что в городе Кызылорда и его окрестностях не осталось ничего съедобного, голодающие люди пошли вдоль железной дороги на юг, в сторону Ташкента…
Отец упомянутого нами человека в то время работал возчиком в детском доме. Он собирал на телеге трупы умерших детей из детского дома, а также тела людей, умерших от голода в городе, и свозил их в яму на юго-востоке города. По словам бабушки Кашимы, яма, куда свозили тела умерших от голода и детей, умерших в детском доме, находилась недалеко от городского роддома в нынешнем районе «Южный» города Кызылорда. «Звук скрипящих и визжащих колес телеги, проезжавшей по улице рано утром, был подобен заупокойной молитве по умершим от голода. Они даже не удостоились мусульманской заупокойной молитвы…», – вздохнула бабушка.
Большинство людей, переселившихся из степей Арки на Сырдарью в годы голода, были из Тургайского края. Ведь между Сырдарьей и Тургаем – традиционный маршрут кочевий казахов, сформировавшийся на протяжении тысячелетий. На этом пути кочевий были вырытые вручную колодцы. То, что бабушка называет «Батпаккара», – это Тургайский край. Позже, когда мы начали глубже изучать историю казахов, мы стали понимать, что причина сильного голода жителей Батпаккары была следствием искусственно созданной политики. Мы узнали, что Батпаккара, то есть Тургайский край, был золотой колыбелью движения «Алаш», родиной выдающихся личностей (А. Байтурсынулы, М. Дулатұлы), народом, поднявшим восстание против давления царского и советского правительств (Амангельды, Кейки батыр, Абдыгаппар, Шолак Оспан). Мы узнали, что в период коллективизации и конфискации произошло событие под названием «Батпаккаринское восстание». Большевики, выпившие кровь народа, видимо, хотели, чтобы этот гордый духом народ в этом регионе сильно пострадал от голода…
Это все, что я услышал от покойной бабушки по материнской линии (да упокоится она в раю) Кашимы Култайкызы о преследованиях и голоде 30-х годов. Хотя наш рассказ ограничен, мы считаем, что существует еще много данных и невысказанных тайн о трагедии и горе, пережитых нашим народом. Украинский народ составил списки миллионов людей, погибших от голода в 20-30-х годах, опубликовал воспоминания о той беде и проделал большую работу. Голод в Украине был оценен ООН как геноцид. А голод в Казахстане был еще более ужасным, чем в Украине. Это, несомненно, заставляет задуматься и наш народ.
Алмазбек АБСАДЫК,
доктор филологических наук,
профессор КГУ им. А. Байтурсынова
Газета «Айқын»