Китай – один из крупнейших инвесторов, готовых финансировать инфраструктурные проекты Астаны. Как в этой ситуации не попасть в зависимость от китайских инвестиций?
Казахстану необходимо проявлять жесткость в экономическом пространстве с Китаем, считает известный политолог Досым Сатпаев. В преддверии саммита Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) политолог в интервью Sputnik Казахстан рассказал, почему ШОС интересна Казахстану в рамках китайского проекта «Экономический пояс Шелкового пути» и как можно «торговаться» с Поднебесной для привлечения инвестиций на выгодных условиях.
— Чем интересен саммит ШОС, который вот-вот пройдет в Астане?
— Когда я 10 лет назад был в Пекине, общался с китайскими экспертами, у них самих активно поднимался вопрос, что делать с Шанхайской организацией сотрудничества в будущем. Уже тогда считалось, что она выполнила свою миссию. Если вы помните, ШОС создавалась прежде всего для решения пограничных проблем. После решения пограничных вопросов страны-члены ШОС захотели трансформировать организацию в структуру, занимающуюся региональной безопасностью.
Поэтому в рамках ШОС начали развивать антитеррористическое направление. В тот момент Китай выдвинул тезис о «трех угрозах», которые исходят из стран организации – это экстремизм, терроризм и сепаратизм.
Со временем начали появляться разговоры о необходимости включения Шанхайской организации сотрудничества в экономические проекты. Что касается саммита в Астане: один из самых интересных вопросов, который может быть поднят, – это вопрос расширения организации. Идут разговоры о том, что Индия и Пакистан хотят войти в Шанхайскую организацию сотрудничества. Здесь есть определенные плюсы и минусы.
Плюс, если гипотетически представить, что Индия и Пакистан станут членами ШОС, то вес этой структуры на мировой арене автоматически возрастет: в нее будут входить четыре ядерных государства.
— С другой стороны, есть мнение, что тогда «политический вес» стран Центральной Азии снизится…
— Да, минус в том, что в этом случае страны Центральной Азии останутся в роли мелких второстепенных игроков для массовки. Первую скрипку там захочет играть Китай, но, с другой стороны, это может вызвать определенную негативную реакцию Индии. Если учесть, что Индия недавно не поехала на форум по «Экономическому поясу», который проходил в Китае, потому что считает, что Китай реализует некоторые инфраструктурные проекты в спорных с Пакистаном регионах.
А учитывая, что отношения Индии с Пакистаном плохие, вхождение этих двух государств в ШОС может принести много минусов – противоречия и раздоры будут невыгодны остальным членам организации.
Более того, в очереди на вступление в ШОС стоит Иран. Сейчас для этой страны смягчены санкции. Она гипотетически может войти в ШОС. Но с приходом Трампа, как видно, США продолжат политику конфронтации с Ираном. Какое это будет иметь отношение к интересам Казахстана и других стран – непонятно. ШОС не захочет ссориться с США, поэтому минусы могут перевесить плюсы.
— Часто говорят о противоречии проектов Евразийского союза и «Экономического пояса Шелкового пути». Может ли саммит ШОС стать площадкой для разрешения противоречий российско-китайских интересов? Будет ли актуален саммит в Астане в этом направлении, ведь Казахстан играет важную роль в обоих проектах.
— Россия является членом ШОС, а Китай не входит в Евразийский экономический союз. Попытка объединить Евразийский экономический союз и ШОС – это попытка российской стороны. Особенно после украинских событий, когда началась конфронтация с Западом, взаимные санкции и торговые войны.
Россия попыталась показать, что у нее есть альтернатива – Китай. Отмечу, здесь есть интересный момент, потому что в условиях конфронтации с Западом Россия пытается переориентироваться на Восток. А Китай, наоборот, если вы обратили внимание, ориентирует проект «Экономический пояс Шелкового пути» на Запад, используя альтернативные транзитные маршруты. Это говорит о том, что в этом проекте могут возникнуть определенные противоречия.
В политическом плане у России и Китая есть общие взгляды по определенным вопросам, они выступают против усиления коалиции во главе с США в Центральной Азии. Но если речь идет об экономических моментах, то Китай как максимально прагматичное государство понимает важность США и европейского рынка. В экономическом плане Китай, наоборот, желает укрепления взаимосвязей с Западом.
— Накануне саммита ШОС в Ташкенте Назарбаев говорил о необходимости постановки задач всем участникам, «чтобы ШОС не превратилась в аморфную, бумажную, бюрократическую организацию». Эти риски реальны?
— В конечном итоге, да. Потому что были риски превращения в организацию «генералов к свадьбе», у которой проводятся определенные системные саммиты, делаются красивые официальные заявления без каких-либо действенных инициатив. По сути, на сегодняшний день ШОС как структуру, занимающуюся безопасностью, поддерживает и развивает Китай, а в экономическом плане будет идти проект «Шелковый путь».
— Интересно стыковка программы «Нурлы жол» с китайским проектом. На ваш взгляд, не было ли эффективнее создать общую казахстанско-китайскую промежуточную программу, чем принимать чужую концепцию?
— Здесь было желание получить огромные китайские инвестиции для реализации программы «Нурлы жол». Нельзя забывать, что эта программа была принята в период финансово-экономического кризиса для Казахстана. Тогда глава государства тоже заявлял о необходимости сократить изъятия средств из Национального фонда и искать правительству новые источники финансирования…
— То есть цели были чисто прагматические?
— Чисто прагматические цели. Казахстан хотел объединить «Нурлы жол» и «Шелковый путь» и получить китайские инвестиции. Более того, Поднебесная недавно заявила о готовности вложить огромные средства для стран Центральной Азии в рамках проекта. Наш прагматизм заключался в реализации отдельных инфраструктурных проектов с привлечением китайских инвестиций. Потому что мы по понятным причинам не можем ждать западных инвестиций – там тоже экономическая ситуация не ахти.
Здесь мы не хотим попасть в зависимость от китайских кредитов. Вопрос в другом: насколько Казахстан сможет в работе с китайскими инвесторами жестко отстаивать свои интересы. Все понимают, насколько жесткой является инвестиционная политика Китая. КНР ставит свои интересы во главу угла. Если инвестирует и дает кредиты, то делает это на жестких условиях.
Здесь Казахстан должен показать, что готов поддерживать определенные направления только в том случае, если это будет согласовываться с нашими национальными экономическими интересами, а не входить в какую-либо инвестиционную зависимость.
Отмечу, этот проект с точки зрения безопасности для Китая имеет огромное значение. Ни для кого не секрет, что Китай собирается вложить огромные средства в Синьцзян-Уйгурский автономный район. Потому что там достаточно опасный для Китая регион, и его экономическое развитие будет способствовать безопасности. В этом плане понятно, что Казахстан и Узбекистан являются актуальными государствами, которые могут обеспечить безопасность в Центральной Азии.
А для Китая безопасность в Синьцзяне имеет огромное значение. Пекин понимает, что напряженность в нашем регионе может ударить по самому Китаю. В этом плане, я думаю, в определенной степени попытается пойти на уступки в некоторых вещах.