Мой дед – жертва сталинских репрессий. Обычно представители казахской диаспоры за рубежом воспринимаются народом на исторической родине как те, кто сумел сбежать от сталинских репрессий.
Нет! Совсем не так. Жестокие сети Сталина были длинными, и его приспешники проникали во все уголки соседних стран.
Творчество моего деда, общественного деятеля казахской диаспоры Дёнтая Кожамбетулы – его стихи, песни, хисса, дастаны и толгау – было запрещено в период социализма. После официальной реабилитации в 1990 году лишь малая часть его произведений была опубликована в периодических изданиях, но не получила широкого распространения. А читатели на исторической родине, возможно, даже не знают имени Дёнтая.
Дёнтай Кожамбетулы, политический, общественный и религиозный деятель казахской диаспоры, родился 16 ноября 1878 года в местечке Баркёль Кумульского округа современного Синьцзян-Уйгурского автономного района. Получив начальное образование у сельского муллы, он продолжил самообразование и стремился к знаниям.
Позже он открыл школу в населенном пункте Буыршын и занимался преподавательской деятельностью. Об этом свидетельствуют его собственные строки:
«Буыршынды мекен ғып, бала оқыттым дүкен ғып,
Құрметті етті жамағат, қадірлі молла екен деп»
(Монголия, журнал «Шұғыла», стр. 70, № 1, 1992).
В конце 1920-х годов, когда политическая и социальная обстановка в Восточном Туркестане резко обострилась, китайцы начали вытеснять казахов во внутренние районы, и стали проявляться признаки политики массовой китаизации. В это время Дёнтай, возглавив около трех тысяч казахских семей, переселился в Монголию.
Они временно поселились в большой горе возле горы Ажбогда на границе и прожили там около года. По решению монгольского правительства они прибыли в местность Борх Завханского аймака, обосновались там и были организованы в отдельный казахский хошун (район). Гору, упомянутую выше, местные монголы до сих пор называют Хасагт Хайрхан уул (Гора Казахского Святого).
Это было первое массовое скопление казахов на монгольской земле и первое самостоятельное административное образование – хошун, где они самоуправлялись. В то время, хотя современный казахский аймак Баян-Улгий еще не был создан, там уже проживало небольшое количество казахов, прибывших в 1911 году. Казахи Восточного Туркестана называли эту местность Кобда беті, то есть относившуюся к аймаку Чандман-уул Внешней Монголии. Возникает закономерный вопрос: почему молда Дёнтай направил свой народ не на запад, к соотечественникам, а в центральную часть?
Этому было три причины. Во-первых, расстояние от Кумуля, Баркёля до Кобда беті было большим. Переход с скотом и семьями, с детьми, занимал месяцы и годы, и это было непросто. К тому же, на пути было много разбойников и грабителей. Во-вторых, Кобда беті – это древняя родина джунгар, извечных врагов казахов. Для казахов монгольский народ халха, более доброжелательный и открытый, был предпочтительнее, чем уранхайские дёрбеты. В-третьих, аймак Чандман-уул был отдаленным пограничным регионом. До столицы страны Да-Хурээ (ныне Улан-Батор) было около двух тысяч километров.
Таким образом, в 1929 году в местности Борх, на территории нынешних Алдарханского района Завханского аймака и Дарвиского района Говь-Алтайского аймака, был образован казахский хошун Борх.
В этот хошун регулярно приезжали официальные лица, такие как премьер-министр Монголии Гэндэн и председатель совета по делам малых народов Сурахбаяр, чтобы ознакомиться с бытом и социальным положением казахских семей. Дёнтай, как глава хошуна, также часто посещал столицу Улан-Батор и регулярно участвовал в различных собраниях и конференциях. Однажды, вернувшись из такой очередной поездки, он отправил около десяти казахских детей на учебу в Улан-Батор. Среди них был и его старший сын Нукей. Это были первые казахские интеллигенты, получившие монгольское образование.
Монгольское государство и правительство оказывали всестороннюю поддержку казахам. Было разработано и реализовано множество политических, социальных и культурных мероприятий.
Дёнтай, глава хошуна, был включен в состав Малого Хурала (нижняя палата парламента), и казахские семьи были освобождены от различных налогов на скот. В первые годы некоторые товары повседневного спроса бесплатно раздавались казахским семьям.
Людям, успешно вырастившим потомство, получившим обильный приплод скота и равномерно разводившим все четыре вида скота, вручались различные подарки и награды. Им присваивалось звание «Жақсы малшы» (Хороший скотовод), и их приглашали в Улан-Батор в качестве гостей, оказывая особое уважение. Суть в том, что для наших соотечественников, поселившихся на чужой земле, были созданы все условия для обустройства и становления как народа. Об этом поэт Дёнтай писал в одном из своих стихотворений:
«Ұшқалақ боп ұмтылып ойнақтама,
Болады сабыр түбі – бір сары алтын.
Завханның аймағында бауыр қылып,
Мен тұрмын осы күнде қазақ, сартын»
(Монголия, журнал «Шұғыла», стр. 62, № 2, 1993 год).
Так, пока жизнь текла мирно и спокойно, в 1937 году волна политических репрессий докатилась и до далекой монгольской земли. Однако все беды и несчастья не обрушились напрямую сверху. Сначала начались волнения среди самих казахов.
Некоторые завидовали тому, что Дёнтай стал уважаемым и почитаемым среди монголов и при правительстве, другие же хотели устранить его и занять его место, претендуя на «трон».
Это принесло вред народу. Говорили: «Лучше вернуться в Алтай и стать ханом, чем идти за Дёнтаем и стать халха». Такие слухи, намеренно распространяемые в народе, внесли раздор между соотечественниками. Одна тысяча семей во главе с известным человеком по имени Абдан отделилась от народа и переселилась в сторону Кобда. Часть из них направилась в Синьцзян.
Как говорится, «в ненастный день и волк становится добычей», воспользовавшись этим моментом, один предприимчивый человек подал заявление в До Яам (монгольский аналог КГБ), обвиняя Дёнтая в том, что он, будучи верующим человеком и моллой, является врагом народного правительства и нового строя, а также другом премьер-министра Гэндэна и шпионом Японии.
О том, как был арестован Дёнтай, известный писатель Сейтхан Абилькасымулы пишет в своем документальном рассказе «Кісінеп жылаған сәйгүлік» («Жұлдыз», № 5, 1993 г.): «Он (Дёнтай) был начальником казахского хошуна в Завхане, членом Малого государственного хурала. Вернувшись с собрания в Улан-Баторе, он, едва выйдя из машины, был схвачен вооруженными охранниками, связан и брошен в пасть смерти» (стр. 112).
Таким образом, уважаемый старейшина, выдающийся гражданин был заключен в тюрьму в городе Улиастай по ложному обвинению в «враждебности народу» и «японском шпионаже» и расстрелян в 1938 году вместе со своим старшим сыном Нукеем и братом Кудыстаром.
Жизнь оставшегося народа также была нарушена, ответственный секретарь хошуна Махмет вскоре также был арестован. Почти весь народ переселился в Кобда беті. Потомки небольшого числа уйгуров (сарт), оставшихся там, проживали в городах Улиастай и Алтай до 1970-х годов. Местные жители хорошо знали уйгура-шофера по имени Жунис.
Так, казахский хошун, впервые образованный на монгольской земле, был распущен в 1938 году, а через два года в западной части был создан казахский аймак Баян-Улгий.
Все исторические сведения, связанные с Дёнтаем, оставались неизвестными широкой общественности до тех пор, пока Верховный суд Монголии не рассмотрел политические обвинения, выдвинутые против него, и не реабилитировал его в 1990 году. С момента принятия постановления о реабилитации его стихи, песни, хисса, а также все литературное наследие и пример его жизни были опубликованы в прессе и представлены вниманию читателей.
В следующем году исполняется 140 лет со дня рождения поэта. Мы планируем представить читателям сборник его произведений, посвященный этому юбилею.
Я выражаю огромную благодарность известному писателю и поэту Шынаю Рахметулы за его вклад и помощь в сборе стихов и литературного наследия поэта, а также в их адаптации к современному кириллическому алфавиту. Однако еще многое предстоит сделать.
Куандык ШАМАХАЙ