Представляем вашему вниманию новый рассказ писательницы Аягуль Мантай «Слезы времени».
***
В красивых глазах молодой девушки — печаль. Даже в моменты улыбки печаль в ее глазах не исчезает. Ее не влечет ни мечта, ни надежда. Она ни о чем не жалеет. Не смеется. Не плачет. Если смеется — не может скрыть печаль в глазах. Если плачет — из глаз не вытекает ни слезинки. Она не хочет представлять свое будущее. Никому не завидует, никого не ревнует. Никого не скучает, никого не ждет. Когда рассеивается ночная тьма и занимается рассвет, она засыпает. Спит она или бодрствует, она не знает. Каждый день ей снится один и тот же сон. Возможно, это не сон, а явь. Она идет по черной дороге. Долгая дорога. Направление неизвестно. Даже не засыпая, она лежит с закрытыми глазами. Она боится не ночи, а светлого мира. Чего она боится? Она не знает, в каком мире живет. Иногда ей кажется, что она давно умерла и живет среди людей как призрак. Сегодня, не в силах уснуть, она с грустью посмотрела на лунный свет, играющий в окне: «Город заставляет меня скучать по времени. Я чувствую себя потерянной и заблудившейся во времени. Многие люди, заблудившись в направлении, не теряются на обратном пути. А я наоборот, теряюсь не на пути туда, а на пути обратно. Мне хочется спросить у спешащих по городским улицам людей, сколько времени. Видя себя в глазах хмурых людей, я понимаю, что они тоже не знают времени…
Когда я сталкиваюсь сама с собой, пугаюсь. Я — другой человек, чем думаю. Я не знаю, сколько масок надела на свое лицо. Каждый человек хочет жить в своей истинной сущности. Маски надевает общество. Иногда устаешь даже от масок».
***
На следующий день она сняла шестикомнатную квартиру в городе, приехав из далекой деревни. На все свои сбережения она сменила шторы и обои в доме. Она боролась с бурей в своей душе, отчаянно пытаясь внести какие-то изменения в свою жизнь.
Комната красного цвета. Она долго смотрела на свою фотографию в возрасте пяти лет, с нахмуренными бровями. Несмотря на детский возраст, взгляд был задумчивым. «Прости, я не смогла сделать тебя счастливой. Прости, я не смогла исполнить твои мечты», — прошептала она. «Если бы ты была моей дочерью, смогли бы мы найти общий язык?» — спросила она маленькую девочку на фотографии, свое детское воплощение, и рассмеялась.
Открыв окно, она поочередно посмотрела на стебель и листья розы и прошептала: «Без стебля и листьев цветок тоже не красив». Ей вспомнились герои Андерсена, которые смотрели из окна. Вспомнив волшебство писателя, которого она в детстве любила читать, она тепло улыбнулась.
Андерсен всю жизнь боялся: «Меня кто-нибудь отравит или я сгорю в огне». Он всегда носил с собой веревку, думая: «Если случится пожар, я выпрыгну из окна». Скандинавские дети, высоко ценившие сказки Андерсена, хотели сделать подарок сказочнику. Они собрали деньги и отправили Андерсену коробку конфет. Опасаясь, что «его хотят отравить», сказочник раздал часть конфет детям соседей. Только на следующий день, увидев играющих во дворе детей, которым он дал конфеты, Андерсен попробовал конфеты.
Любящая книги девушка оправдала своего любимого писателя: «Он был эгоистом, который любил себя, несмотря на то, что ненавидел жизнь, как и многие таланты». «Я не боюсь, что меня кто-нибудь убьет. Почему я боюсь жить? Почему не могу полюбить жизнь?» — грустила она. «Мои родители не воспитали во мне любовь к жизни. Смогу ли я воспитать в своем ребенке любовь к жизни?» — спросила она себя и задумалась.
Комната фиолетового цвета. Книги, которые она привезла с собой, она еще не вынимала из чемодана. Взяв в руки попавшуюся книгу, она листала ее, но читать не хотелось. Она снова боролась со своими мыслями.
«Почему мы боимся столкнуться сами с собой? На самом деле люди делятся на две группы: любящие жизнь и не любящие жизнь. На самом деле, люди, не любящие жизнь, чаще ищут смысл в жизни, чем первая группа, и смысл в их жизни может быть уже в том состоянии, в котором они находятся, просто они этого не замечают. Даже если они не любят жизнь, они сами не знают, что любят одиночество, свое внутреннее одиночество. На самом деле, чаще всего они сознательно выбирают одиночество. А потом задают Богу вопрос: «Почему я одинок?» Глупость и смешно».
Она никогда не понимала людей, которые любят свое одиночество и боятся его.
Комната синего цвета. Ей вспомнилась ее двоюродная сестра, умершая в семнадцать лет от болезни легких. Лежа в больнице, Жибек часто приходила к ним домой и просила у матери денег. Это было трудное, кризисное время, когда люди месяцами не получали зарплату и с трудом добывали хлеб.
«Когда я училась в девятом классе, я ходила в школу в рваных ботинках. Ноги промокали, и я сильно мерзла. Однажды, вернувшись с уроков, я увидела, что Жибек, белая как снег, с виднеющимися костями, снова пришла домой. Она, подобострастно заискивая, пыталась завязать со мной разговор. Я не хотела отвечать на ее вопросы, не желая видеть ее, пришедшую просить денег у моей матери. Она почувствовала, что я ее не люблю, и виновато посмотрела. Я чувствовала себя несчастной, ходя в школу в рваных ботинках, и не чувствовала ее душевного состояния, страдающей от болезни и даже не могущей ходить в школу», — сказала она и попросила прощения у духа Жибек.
Комната зеленого цвета. Она не понимала старуху Куляйшу, которая жила по соседству, когда она была ребенком. Летом, в самый разгар дня, когда все спали, Куляйша не спала. Она тихонько работала. Люди удивлялись: «Эта старуха, кажется, не устает». Жизнь старухи Куляйши не была безоблачной. Ее муж умер, и она жила с его детьми от другого брака. Никто не слышал и не видел, чтобы домочадцы отстраняли Куляйшу. Когда Куляйша кричала, ни пасынки, ни невестки не говорили ни слова, молча слушали. Все приносили заработанные деньги Куляйше. Люди говорили: «Все боятся Куляйшу». Откуда им было понять, что никто в этом доме не боится Куляйшу, а она, будучи сиротой, старается, чтобы «хоть этот дом процветал»? Но ее пасынки и невестки знали и уважали доброту Куляйши.
«Бедная Куляйша, хоть и не имела своих детей, относилась к пасынкам как к родным. Сейчас ее дети и внуки, которые не могут ходить, держат ее на руках и заботятся о ней. Бедная старуха, когда у нее были силы, старалась, чтобы «этот дом процветал, чтобы не остаться на улице», — подумала она. Она и сама не знала, почему ей вспомнилась старуха Куляйша.
Комната желтого цвета. Когда девушка вошла в желтую комнату, ее охватило беспокойство, и ей вспомнились прошлые неудачи. Она вспомнила, как была уволена, сказав правду, ища правду, и как ей было трудно, когда она долгое время была без работы, и ей захотелось плакать.
«Мы все смотрим друг на друга через свои «зеркала». Мы даже хотим видеть себя через зеркало внутри нас. Отбросив зеркало и посмотрев прямо на систему, мы поняли, что все давно запуталось…
Чтобы очистить общество от «вируса», твой иммунитет к вирусу должен быть сильным. А ты, не говоря уже о другом, все принимаешь близко к сердцу. Вспомни свое состояние, когда в метро напротив тебя сидела женщина с двадцатилетней больной дочерью. Русская женщина с рождения таскает свою больную дочь. Умственно отсталая девушка черкает по белому листу, черкает. Черк-черк… Бессмыслица… «Это не только у больной девушки, но и у всех людей, сидящих в этом поезде, такой беспорядок, хаос… Это и твой мир, вернее, твое общество с обострившейся болезнью. Какая разница, как люди хотят играть свои роли? Зачем тебе об этом думать?! Они показывают лицо общества через свои роли. Можно ли обижаться на людей, потерявших себя в «пестром мире»? А ты все еще ищешь утопию в мусоре. Ты не устала? Тебе не надоело?» — говорит мой внутренний голос. А я боюсь своего внутреннего голоса…» — она долго сидела, борясь со своими мыслями.
Комната белого цвета. Перед ее глазами пронеслась прошлогодняя поездка в деревню. И мать, и отец постарели. Однажды утром, проснувшись, она увидела свои постиранные колготки в руках матери. Мать говорила: «Мелкие нитки от красных носков прилипли, я их чищу». Тогда она сильно смутилась, что не оценила доброту матери. Она испугалась своей неблагодарной натуры. Она хотела погладить мать по морщинистому лбу, но постеснялась. Она никогда не могла показать свои чувства, скрывая их от самой себя. Она поняла, как сильно скучает по матери. «Завтра поеду в деревню», — сказала она. Она вышла из комнаты, повеселев, напевая и подмигивая.
Она сильно испугалась своего образа, отдалившегося от Бога. «Боже, прости меня, прости своего грешного раба. Я больше никогда не расстанусь с Тобой», — сказала она и прослезилась. Эти слезы были не просто слезами отчаяния и грусти, а жемчужинами, образовавшимися из капель, очистивших душу.
Аягуль МАНТАЙ,
Национальный портал
Похожие записи:
Аягуль Мантай. «Слепое сознание» (рассказ)
Аягуль Мантай. «Чужой» (рассказ)
Аягуль Мантай. «Проклятие» (рассказ)