«Рука, которая берет, щедра». Мы говорим, что казахи говорят метко! Но каково будущее народа, жаждущего этого «брать» и «давать»? Допустим, Бог даст вам детей. Как только вы войдете в родильный дом, вы должны показать врачам купюру. Ваш ребенок пойдет в детский сад, в школу, поступит в университет, устроится на работу, получит повышение – дача взятки станет вашей обязанностью. У вас нет сил, чтобы отказаться от этой обязанности. Даже простой дорожный полицейский с палкой в руке, увидев тень денег, нарушит ваш закон, как будто он сам написал его для своих семи предков. Дающий, тот, кто опустошает свой карман – народ. А кто берет? Государственный служащий! Следовательно, наша «рука, которая берет, щедра» – это не так, а «щедрая рука, которая берет»… становится.
Взятка и открытая торговля…
Если посмотреть на современное казахское общество, то почувствуете себя как на базаре. Честно говоря, до обретения независимости «взятка» не была таким уж ужасным словом. Для всех тюркских народов это слово может быть синонимом «денег». Но время изменилось. С изменением времени изменился и смысл понятия. Когда-то казахи давали взятки, чтобы стать волостными, получить чин… Теперь они заразились болезнью, предлагая взятки для выживания. Правильнее было бы сказать, что для получения необходимой информации из государственных органов, для пользования положенными услугами приходится тратить деньги. Возможно, мы будем винить дикий капитализм. Этот дикий капитализм превратил наши государственные органы в базар. Государство обязано бесплатно обучать каждого ребенка. Тем не менее, учителя ждут взяток. Государство обязано оказывать всем нам бесплатную медицинскую помощь. Тем не менее, ученики Гиппократа нашли способы набить карманы. Даже сейчас любой государственный служащий без зазрения совести продает каждое свое действие, государственные закупки, принятые решения. В связи с этим возникает вопрос: не становится ли «коррупция» традицией?
Пойманный на взятке, освободишься за взятку…
Что можно сказать о чистоте рук и совести тех, кто оседлал «деревянную лошадь» политики, то есть государственных служащих? Как государственный служащий может стать зеркалом страны? Если посмотреть на наше сегодняшнее «зеркало», то станет жутко. Например, в прошлом году органы финансовой полиции (тогдашние) за полгода выявили более 1800 коррупционных преступлений. По сравнению с прошлыми годами, это преступление увеличилось на 2,2%. Из них 1650 должностных лиц были привлечены к уголовной ответственности. Это официальные данные. А что говорят неофициальные данные?.. Никто не разбирается. Но есть одна «очевидная» вещь, о которой редко говорят. «Акулы» взяточничества беспрепятственно уходят в другие моря, а мальки жарятся на сковороде. Мы часто слышим, что даже щуки, пойманные на взятке, освобождаются за взятку. По мере увеличения таких фактов становится очевидной необходимость ускорить работу по пробуждению совести и формированию культуры у чиновников и служителей, держащих в руках бразды правления компетентных органов.
Нужна крышка для котла…
«Если с котла убрать крышку, то у собаки пропадет стыд». Мы далеки от того, чтобы сравнивать чиновников с собаками. Тем не менее, поскольку они держат крышку государственного котла, они должны чувствовать всю ответственность перед народом. У нас с этим вопросом ответственности наблюдается дефицит. Чтобы не подорвать доверие народа к своему государству, к своим государственным служащим, недостаточно привлекать чиновников только к уголовной ответственности. Честно говоря, сколько чиновников, пойманных на взятке, были привлечены к суду. Тем не менее, уголовная ответственность не стала окончательным уроком для чиновников. Наоборот, они научились проявлять осторожность «вороны, которая дважды смотрит и клюет». Поэтому нам следует заняться активизацией пропагандистской работы. То есть, мы должны наказать их, объяснив, что коррупция ведет в тюрьму.
Народ, видевший голод, становится взяточником
Казах – щедрый народ. Он спрашивает у гостя, пришедшего в дом, о его нуждах. Он дает ему лошадь под седло. Он накидывает халат. Если он породнится с кем-то, он одевает его в подарок. Он получает калым. Не кроется ли взяточничество за этими «давать» и «брать»? Конечно, мы далеки от того, чтобы отрицать обычаи и традиции. Просто нам следует отличать подарок и подношение от взяточничества. Например, требование «вознаграждения» государственным служащим – это не новая проблема. Корни казахской взятки уходят во времена царского правительства. Например, есть достаточно данных о том, что наши предки, чтобы стать волостными или старшими султанами, гнали отары овец и тратили деньги на каждых выборах. Но тогда никто не «глотал верблюда целиком». Интересно, что некоторые психологи связывают распространение взяточничества в современном казахском обществе с голодом. Говорят, что у гражданина народа, много видевшего голод и нужду, глаза никогда не насытятся богатством.
Вывод
Великий французский философ Шарль Луи Монтескье сказал: «Как показывает опыт многих веков, человек, обладающий властью, склонен к совершению преступлений и продолжает действовать в этом направлении, пока не достигнет должного предела». Конечно, есть только один выход. Если утвердятся демократические ценности и вся власть перейдет в руки народа, коррупция сама собой исчезнет. Мы должны встать на этот путь.
Почему молодежь хочет стать чиновником?
Социальные исследования, проведенные в стране, показали, что 63% казахской молодежи хотят стать чиновниками, акимами, депутатами. Потому что наша молодежь считает государственную службу прямым путем к обогащению. Куда приведет нас эта психология, эта тенденция, сформировавшаяся в сознании подростков?
Сейчас никто не хочет быть космонавтом. Потому что освоение космодрома для казаха – это мифология. Обманываться мифами и увлекаться сказками в рыночном обществе невозможно. Поэтому большинство нашей молодежи хочет связать нить надежды на будущее с государственной службой. Известно, что мечта эта не каждому дается. Поэтому с каждым днем растет число безработной молодежи. По официальным данным, во-первых, 3 миллиона человек в стране самозаняты. Из этих 3 миллионов 700 тысяч – молодежь. То есть, 700 тысяч наших молодых людей работают таксистами, нанимаются куда придется, занимаются различными неофициальными работами. Во-вторых, помимо этого, у нас есть 30 тысяч безработных парней и девушек. В-третьих, ежегодно вузы оканчивают около 60-70 тысяч выпускников. Нельзя сказать, что все они сразу же занимают руководящие должности. Также верно, что в условиях нынешнего кризиса будущее тех, кто самозанят, туманно.
Есть несколько причин стремления молодежи стать чиновниками. Во-первых, они думают об улучшении социального положения, во-вторых, хотят помочь родственникам, в-третьих, стремятся к легкому достижению материальных ценностей, в-четвертых, мечтают быть авторитетными в глазах общественности… Конечно, чтобы искоренить это явление, свойственное переходному периоду, прежде всего, нужно избавиться от представления «государственная служба – это учреждение для построения карьеры». Потому что сейчас карьерный рост любого гражданина, то есть подъем по социальной лестнице, происходит только в рамках чиновничества. Даже наши чиновники богаче предпринимателей страны. Следовательно, эта ситуация кажется молодежи путем к обогащению, увеличению материальных ценностей. Можем ли мы в такой период убеждать их стать металлургами, мастерами машиностроения или кем-то еще? Сейчас стабильность в любой производственной сфере страны низкая. Наша молодежь знает, что каждая производственная сфера является чьей-то частной собственностью. Следовательно, нельзя винить молодежь в этом. Потому что молодые специалисты, придя в какую-либо производственную сферу, хорошо понимают, что они не смогут стать владельцем, то есть руководителем, и останутся рядовыми специалистами на всю жизнь. Во многих сферах нашей страны не налажен вопрос социальной защищенности. Сейчас только каждый четвертый молодой специалист в стране может устроиться на работу. У нас много таких проблем.
Легко сказать, конечно. Поэтому, чтобы изменить это представление, нам необходимо рассмотреть пути окончательного искоренения коррупции среди госслужащих. Стремление молодежи к чиновничеству следует понимать как стремление к взяточничеству. Необходимо прочно утвердить мнение: «Диплом – это бумажка, для работы нужны способности». Вместе с тем, если университет не сможет обеспечить работой 70% своих выпускников, следует рассмотреть вопрос о закрытии таких учебных заведений. Если мы не сможем сделать этого, рост религиозного экстремизма, увеличение числа разводов, рост числа сирот не прекратятся. По точным данным, сейчас в строительной отрасли страны не хватает около 10 тысяч специалистов, в сельском хозяйстве – около 10 тысяч, в машиностроении и оборудовании – 8 тысяч, в сфере услуг – 7 тысяч специалистов. Если мы будем убеждать молодых мечтателей стать квалифицированными кадрами и направим их в эти сферы, увидим ли мы какой-то прорыв?
Вывод
Мечта ведет вперед. Невозможно поставить предел мечтам молодежи. Тем не менее, кажется, пришло время смотреть на течение жизни не только под влиянием мечты, но и с трезвым взглядом.
Почему послы не нуждаются в государственном языке?
«Мир сближает послов». Слава Богу, сейчас немало наших дипломатов, которые возвышают авторитет независимого Казахстана перед миром и продвигают нашу геополитическую позицию вперед. По официальным данным, посольства Казахстана сегодня имеют свои представительства в 45 странах мира и поддерживают политические отношения с зарубежными государствами. Однако до сих пор мы не уделяли должного внимания тому, что голосом Казахстана, языком казахов, признающим нашу независимость перед миром, является казахский язык, и что каждый посол, говорящий от имени страны Алаш, должен полностью использовать государственный язык. Как теперь восполнить этот пробел? Давайте подумаем.
Урок истории
«Мы, казахи, – народ, пасущий скот, но мы никому не мешаем и живем спокойно. Чтобы из нашей страны не ушло благоденствие, чтобы враг не ступил на наши земли, мы носили на копье украшения из перьев»… Для тех, кто знает, это не слова бия Казыбека, а слова посла Казыбека, отправившегося с посольством к джунгарам. Честно говоря, в прошлом у нас действительно были послы, которые говорили так. Эта тенденция продолжалась до официального «первого посла» казахов Назира Торекулова, а затем эту благородную инициативу в нашем национальном самосознании продолжили Мурат Ауэзов, работавший послом в Китае, и Болатхан Тайжан, занимавший дипломатические должности в ряде стран. Огромный труд Болатхана Тайжана, который первым попытался перевести всю документацию посольств на государственный язык в годы независимости, является тому свидетельством. Своим шагом Болатхан Тайжан показал себя как профессиональный посол во всех отношениях.
Говорить на государственном языке должно быть обязанностью каждого посла
Прошлое закончилось. Вернемся к сегодняшнему дню. Проще говоря, посол – это уполномоченный дипломатический представитель одного государства в другом. То есть, он имеет право говорить от имени этого государства в стране пребывания, защищать права граждан Казахстана в этой стране, решать спорные вопросы между двумя странами. Кроме того, каждый посол должен укреплять культурные, политические и экономические связи со страной, в которой он работает. Если этот посол не может уважать символы своей страны, ее национальную культуру, национальный язык, не знает государственного языка, как он сможет выполнить свою миссию в этой стране? Поэтому любой дипломат, назначенный послом от Казахстана, должен, по возможности, говорить на казахском языке в стране пребывания и возвышать авторитет государственного языка. Это покажет зарубежным странам, что у нас есть собственное государство, собственный язык, собственная политика. То есть, вопрос расширения сферы государственного языка должен стать долгом каждого посла. Однако, к сожалению, когда дело доходит до этого вопроса, не только наши 45 послов, отправленных в зарубежные страны, но и дипломаты, прибывшие в наше государство из других стран, и некоторые послы, коверкая государственный язык, довели нас до постыдного положения. А если учесть, что наш министр иностранных дел Ерлан Идырысов, который непосредственно руководит нашими послами за рубежом, не владеет государственным языком, то можно было бы умереть от стыда.
Горький урок
Например, мы помним, как однажды Чрезвычайный и Полномочный Посол Великобритании в Казахстане господин Пол Браммел обратился к Президенту Казахстана на государственном языке, потрясши наш политически сознательный народ. Это – первое. Во-вторых, в прошлом году новый посол Монголии Жагир Сухээ, вручая верительные грамоты Президенту, говорил на казахском языке без запинки, как на родном, и мы были поражены. А представитель Финляндии Илкка Унто Калерво Райсанен, хоть и смотрел в свою бумажку, продемонстрировал, что неплохо владеет казахским языком. Взяв горький урок у Пола Браммела из Великобритании, Жагира Сухээ из Монголии, Илкки Унто Калерво Райсанена из Финляндии, если бы наши послы заговорили на том же казахском языке, никто бы не снял с них одежду. Нужно признать, что до сих пор ни один посол, кроме наших братских узбеков и кыргызов, не спешил знать и говорить на казахском языке. Только посол Японии в ходе своей дипломатической службы прошел специальные курсы и освоил казахский язык.
Что делать или третий «козырь»
«Меч посла – язык». Вспоминая это меткое казахское изречение, давайте остановимся на том, что нужно делать. Во-первых, любой дипломат, выезжающий за границу в политических целях, должен общаться на государственном языке. Во-вторых, официальные документы каждого посольства должны вестись на государственном языке. Это может гарантировать неразглашение государственной тайны. В-третьих, знание государственного языка означает амбиции государства. Уважающая себя страна пользуется уважением других. В-четвертых, владение послом нашим родным языком способствует формированию имиджа государства.
Честно говоря, сейчас имидж нашей страны повышает наш Елбасы. Потому что, когда Президент совершает официальные визиты в зарубежные страны, звучит наш Гимн, звучит казахская музыка. После этого наши спортсмены несут наш дух в мир. Если бы к этому ряду присоединились и наши послы, сделав казахский язык языком общения с зарубежными странами, наш третий «козырь» вступил бы в силу. Потому что владение послами своим языком – это давняя традиция.
Вывод
Жусуп Баласагын сказал: «Пусть посол будет совершенен во всех отношениях, пусть у него будет человек в стране и целая страна за рубежом!» В своем труде «Кутты билик» он подробно описал требования к послу, сказав, что «посол должен обладать многими качествами, такими как исключительная сообразительность, привлекательная внешность, красноречие, знание многих языков, быть хорошим охотником, сокольником, звездочетом (астрологом), толкователем снов, музыкантом». Мы не обязываем наших сегодняшних дипломатов выполнять требования Жусупа Баласагына. Мы лишь хотим подчеркнуть, что не должно быть посла, не знающего языка своей Родины.
Есть ли польза от молодежи, обучающейся за рубежом?
«Я отдал ребенка в медресе, чтобы он учился, а не чтобы служил и получил чин», – говорит мудрец Абай. Время изменилось, и теперь мы отправляем наших подростков не в медресе, а за границу, чтобы они учились в передовых учебных заведениях мира. Изменилось и сознание. Отправляя их искать знания за границей, мы начали воспитывать их для «службы» и «получения чина». Этот процесс, возможно, принес свои плоды. Но мы забыли об одном. Это – прочность национального самосознания молодежи. Сеем ли мы семена национальных ценностей в это сознание и воспитываем ли их в духе патриотизма? Давайте обсудим эту мысль…
Откуда исходит опасность?
В последние годы по различным государственным программам тысячи студентов уехали за границу, «копая колодец иглой». А сколько наших молодых людей, уехавших в другие страны по различным зарубежным грантам? Трудно назвать точное число. Сколько из них вернулись на родину и плодотворно трудятся? Опять туманно… Какие новые открытия, какой новый импульс приносят наши молодые люди из других стран? Поскольку у нас нет конкретных данных, мы уклоняемся от всей ответственности, говоря: «Время покажет». Часто говорят о пользе обучения за рубежом. Но мы стараемся не говорить о вреде, который может принести отправка детей за границу, если это не происходит время от времени. Например, во-первых, за рубежом существует чуждая идеология. Эту идеологию можно разделить на три вида. Первая – политическая идеология. В других странах существуют политические группы, стремящиеся повлиять на политику Казахстана, и это закономерно. Кто может гарантировать, что они не будут искать лазейку в политике нашего государства, внушая эту идеологию молодежи? Вторая – идеология религиозного фанатизма. Западные страны, отправившие в нашу страну бесчисленных миссионеров, могут успешно использовать наших молодых людей, которые еще не успели разобраться в жизни и пришли по своей воле. Третья – мирская идеология. Кто может гарантировать, что яркая молодежь не будет увлечена блестящим миром, не будет обманута деньгами и не будет очарована? Если посмотреть на нынешнюю ситуацию, то, хотя результат первой политической идеологии не виден, вред от двух последних уже ощущается. Например, наши молодые люди, самостоятельно уехавшие учиться в мусульманские страны, получили там религиозное образование и начали отрицать обычаи и традиции нашей страны. Наши девушки, уехавшие на Запад, пользуясь правами человека, переступили порог чужой страны в качестве невесток, а наши парни находят там жен и остаются. А сколько их – опять неизвестно. Мы лишь поверхностно затрагиваем проблему. Поэтому, кажется, стоит глубже вникнуть в суть этой проблемы.
Не выходит ли обучение молодежи за рубежом за рамки разумного?
Для этого, прежде всего, следует найти ответ на вопрос: «Не выходит ли обучение молодежи за рубежом за рамки разумного?» Не будем ходить далеко, давайте посмотрим на соседний Китай с населением 1,5 миллиарда человек. Эта «страна Дракона» с таким населением смотрит на отправку детей за границу с хитрым прищуром. Ежегодно они отправляют за границу всего несколько тысяч человек на учебу, на курсы продолжительностью 2-6 месяцев, максимум год. Большинство из них – государственные служащие. Что стоит за тем, что, имея столько «человеческих продуктов», они не отправляют детей на 4-5 лет, как мы? Это – первое. Во-вторых, Япония с населением более 120 миллионов человек разрешает ежегодно обучаться за рубежом всего 15 гражданам. Эти два примера должны многое сказать нашей стране… А мы ежегодно отправляем 3000 студентов по 87 специальностям в 32 страны мира по государственной линии. А если добавить тех, кто гонится за мечтой через неофициальные центры, то это число, безусловно, увеличится в разы. Это не означает, что «не следует отправлять детей учиться за границу». Учитывая эти обстоятельства, следует не только увеличить количество, но и повысить качество обучения детей за рубежом, и обуздать проблему, выходящую за рамки разумного.
Что делать?
Конечно, чтобы расширить горизонты будущего, наша молодежь должна увидеть развитые страны, получить там знания и продвигать корабль своей страны вперед. Это нельзя отрицать. Например, программа «Болашак» в этом направлении успешно работает, размещая молодежь в выбранных ими передовых учебных заведениях, контролируя их до окончания учебы, а затем обеспечивая работой по возвращении на родину. Тем не менее, проблема не должна ограничиваться только этими аспектами. Эта проблема должна приобрести общенациональный характер, и мы должны создать государственный фильтр для обучения за рубежом. Какие аспекты следует учитывать для этого?
Во-первых, наших молодых людей следует отправлять за границу только для освоения специальностей, необходимых нашему суверенному государству, но которые невозможно освоить в нашей стране.
Во-вторых, необходимо установить возраст для детей, обучающихся за рубежом, такой как «школьный возраст», «возраст студентов высших учебных заведений». Нельзя разрешать пересекать границу юношам и девушкам до 22 лет, подросткам, не воспитанным в национальном духе.
В-третьих, мы должны открыть путь к получению образования в ведущих мировых учебных заведениях только для молодых людей, окончивших школу с отличием и обладающих особыми талантами.
В-четвертых, нельзя отправлять за границу специалистов в области государственной тайны, военнослужащих. Военные учебные заведения должны быть освобождены от такой обязанности.
В-пятых, в нашей стране следует открыть подготовительные курсы продолжительностью не менее одного года для молодежи, отправляющейся на учебу за рубеж. Там следует объяснить законы страны пребывания, особенности жизни, научить, как вести себя в этих странах. Ведь иностранцы, глядя на наших молодых людей, узнают наше государство. Им следует также проводить специальные лекции с точки зрения национального самосознания, внушать, что «лучше быть последним на своей родине, чем первым за рубежом».
В-шестых, следует ограничить связь молодежи за рубежом с различными