К сожалению, количество некачественных песен растет с каждым днем. У нас ведь как: экономика – политика, религия – политика, спорт – политика, да и в новых, простых песнях, везде чувствуется какая-то хитрость и подвох. Мелодия возбуждает с первых нот, а слова, хоть и не проникают в самую суть, но, следуя законам сингармонизма, звучат приятно для слуха, и таких песен становится все больше. Исполнители подобных песен, как сказал Толеген Айбергенов, опустошают карманы казахов, которые на каждом тое готовы выложить все свои сбережения. Прежние певцы, наверное, не знали, что их песни, в которых они вкладывали душу и музыку, станут легендой для нынешнего поколения. Если бы знали, Биржан, наверное, успокоился бы, сочинив одну песню. Ведь почти все его около сотни песен, дошедших до наших дней, жизнеспособны.
Отдельные фанаты искусства, преданные своему делу, формируют облик национального колорита. Коммерческие намерения никогда не порождали ничего стоящего. Оправдываясь фразой «в искусстве нет ничего лишнего», мы украли мелодии других народов, что стало обычным явлением в нашем обществе. А для казахского языка, который «болеет словесным искусством», сегодняшние тексты песен непригодны. Они не выдерживают критики.
Когда это Кайраты Нуртасы взяли в свои руки бразды правления казахской эстрадой? Конечно, похвально, что он получает признание народа благодаря своему упорному труду. У него достаточно удачных произведений. Однако, когда такой известный певец с устоявшимся имиджем поет бессмысленные, противоречащие логике слова, это выглядит странно. Ведь разговор изначально начался с громких песен, которые развлекают гостей на тоях. Песня «Алматы түні», которую даже русская певица Нюша спела вместе с ними, не уступая этим произведениям, украшает той.
«Твоя прекрасная внешность красива, душа моя,
Ты мне понравилась с первого взгляда.
Тепло, которое почувствовало мое сердце,
Увидев тебя один раз, я раскрыл свои тайны» – слова песни, начинающиеся так, явно написаны в погоне за дешевой рифмой. Эту песню поют тысячи казахских молодых людей. Иногда мы полагаемся на песню, чтобы передать то, чего не хватает в чувствах. Ну, допустим, парни действительно влюбляются в красивую девушку с первого взгляда. Но здесь, влюбившись, сразу же раскрыть свои тайны и выразить свои чувства выглядит дико. Это оскорбление чести девушки и легкомысленное отношение к любви. Хотя слово «бір көріп» (один раз увидев) используется в определительном значении, повторение в начале строк короткой строфы наносит ущерб достоинству нашего языка.
«Звонкий смех твой остался в моей памяти,
Представляется моему слуху.
Твои повадки очаровали меня,
Я стал твоим ровесником», – вторая строфа этого стихотворения противоречит логике. Звон смеха никогда не представляется слуху, он слышится или эхом отдается. Когда такие небрежно собранные тексты песен будут найдены в архивах в будущем, они расскажут о наших сегодняшних мыслях. Перед потомками мы будем выглядеть смешно.
Новый хит группы «Алау» под названием «Гүл әпше», работающей под руководством Баян Есентаевой, уже успел стать любимой песней публики на тоях. Мелодия песни напоминает горский мотив, а слова не похожи ни на один народный колорит. Судя по этому, можно подумать, что они вместе создали какой-то отдельный народ. Даже само название песни «Гүл әпше» (цветочная тетя) говорит о том, что это произведение ограничено и адресовано только определенной среде. Ведь песня – это достояние большинства, а не меньшинства. Например:
«Красота, как цветы,
Восхищение девушек…
Одежда как хлопок,
Не можем не восхвалять,
Да хранит от сглаза» – такие приятные, легкие выражения, начинающиеся так, несомненно, запомнятся большинству. Несмотря на простоту и скромность, они радуют душу. Образцовый пример такого свободного написания текстов песен поэт Несипбек Айтұлы показал неоднократно. Например, в песне «Сарыарқа», написанной на мелодию Акселеу Сейдимбека:
«Священный трон мой,
Высота моя,
Мой охотничий сокол,
Суть моих слов – Сарыарқа!» – он вставляет такие весомые, значимые выражения. Конечно, эти две песни несравнимы, но есть сходство в стиле. Тем не менее, как бы мы ни оправдывали первую строфу «Гүл әпше», припев вызывает затруднения в языке. Группа «Алау» поет: «Гүл әпше, Гүл әпше, будь счастлива, апше», а затем резко вставляет «ты красавица вообще». Давным-давно, когда один поэт на вопрос сидящих людей, почему в его стихах есть слова, не относящиеся к теме, ответил: «Эй, вы смешные, разве в стихах не должно быть рифмы?», он рассмешил всех. Точно так же припев этой песни начинается с узбекского слова «әпше» и заканчивается русским словом «вообще». Наши казахи, собирая похожие тексты двух соседей, исследуют их с научной точки зрения и связывают их… Мы считаем, что госпожа Баян, которая держит в руках ключи от шоу-бизнеса, не должна допускать таких упущений. Второй куплет песни содержит логическое противоречие. «Дает нежность, как цветок, Все любят, Такую «төре» как Гүл әпше» – парни восхищенно поют о красоте девушки. Но ведь муза – это мерило, белое, как молоко, стоящее выше чести и совести. На мой взгляд, выражение «дает нежность, как цветок» отпугивает девушку. В прямом смысле цветок выделяет кислород в окружающую среду, отдает свою нектар и все пчелам и бабочкам. А девушка – это собственность будущего мужа. Почему девушка должна отдавать «нежность, как цветок» каждому? Кроме того, мы не можем принять использование слова «төре» по отношению к девушке. Казахи говорят «жігіттің төресі» (лучший из джигитов). В искусстве нельзя оправдываться местным языком, нужно рассматривать его как литературный язык всей нации. Поэтому этот шаг парней очень неудачен.
В целом, можно перечислять произведения, не выдерживающие критики, день и ночь. Некоторые тексты песен даже сплетаются, как скороговорки. Писать об этом как о проблеме – стыдно. К сожалению, люди вместе возносят эти песни на пьедестал. Но когда народ становился мерилом нации???
Баглан Оразалы,
Литературный портал