– Айнұр Абдірасілқызы, мы недавно читали на страницах СМИ о вашей служебной командировке в западные регионы Казахстана. Поделитесь, пожалуйста, своими впечатлениями от поездки. Как поживают наши братья на западе?
– Мы посетили западные регионы в составе Республиканской информационно-разъяснительной группы. Народ жив, страна спокойна, но у многих накопилось множество вопросов.
В ходе поездки мы работали по нескольким направлениям. Были охвачены различные категории: члены информационно-разъяснительных групп, преподаватели предмета «Основы религиоведения», преподаватели и студенты средних специальных учебных заведений, специалисты в области медицины и права, представители молодежных и женских организаций, трудовые коллективы, представители местного населения, а также лица, отбывающие наказание в исправительных учреждениях.
Хотя уровень понимания и оценки религиозной ситуации у каждой аудитории разный, и их интересуют разнообразные вопросы, были отмечены два явных момента. Во-первых, события последнего периода усилили настороженное любопытство к сфере религии, и, соответственно, повысился уровень информированности населения. Во-вторых, вопрос о запрете салафизма стал самой горячо обсуждаемой и не сходящей с повестки дня темой среди населения.
Наиболее часто задаваемые вопросы членам информационно-разъяснительных групп касались: «Какова связь национальных традиций с исламом?», «Как сохранить традиционную религию?», «Как отличить представителей нетрадиционных течений?», «Какие существуют пути борьбы с ними?», «Будет ли салафизм запрещен законом?».
В целом, простых социально-бытовых вопросов, связанных с повседневной жизнью, интересует население больше, чем шариатско-вероучительных аспектов религии. Среди них есть и вопросы о преемственности религии и традиций, которые никогда не теряют своей актуальности.
Выяснилось, что значительная часть нерешенных проблем связана с системой образования. В этом контексте наблюдается несогласованность действий уполномоченного органа в сфере образования и его местных учреждений по вопросу школьной формы. Вопросы, задаваемые учителями «Основ религиоведения», были направлены в основном на внутренние проблемы сферы образования, а не на содержательные аспекты религиоведения.
– После каждой поездки, наверное, возникает традиционный вопрос: «Что делать?»…
– Да, на этот вопрос у нас есть множество ответов. Самым важным является вопрос о законодательном запрете салафизма. В соответствии с поручением Главы государства, в настоящее время создана Межведомственная группа, которая всесторонне изучает этот вопрос. Перед принятием соответствующего решения он будет вынесен на обсуждение как народа, так и народных избранников.
Мы заметили, что информационно-разъяснительную работу теперь можно и нужно проводить не только по теме религии. В настоящее время нет других альтернативных механизмов, которые могли бы так глубоко проникать в общество и стимулировать общественное мнение, как эти группы. Следовательно, мы должны признать, что в этот непростой период на нас лежит бремя не только религии, но и всей национальной духовности.
Поэтому создание информационно-разъяснительных групп на районном и сельском уровнях будет иметь особое значение. Для этого необходимо привлекать как можно больше уважаемых аксакалов, авторитетных личностей и активной молодежи, деятелей пера, которые высказывают мудрые слова, как мы это делали и раньше. Главная цель – не оставлять общество без присмотра. Воспитание общества должно быть в руках самих его членов. Каждый человек должен чувствовать, что есть «әй» дейтін әже и «қой!» дейтін қожа.
Существует крылатое выражение: «Лучше сто раз прочитать одну полезную книгу, чем тысячу бесполезных». Сейчас нашему обществу по-прежнему необходимо максимально усваивать информацию о традиционном казахском мусульманстве, о глубокой укорененности казахской культуры и исламской религии. Поэтому мы убедились в необходимости массового распространения таких изданий, как «Религия и традиции», «Религия и общество» из серии «20 вопросов-ответов по актуальным проблемам в сфере религии», опубликованных нашим Центром в 2014 году. Пока эти книги не будут распространены сотнями тысяч и не окажутся в каждом доме, невозможно будет возродить традиционные ценности в национальном сознании. Особенность этих книг в том, что они написаны легким языком в формате вопросов-ответов и имеют интересное содержание. Очевидно, что такие компактные брошюры, а не объемные книги, которые трудно держать в руках, соответствуют современному читательскому спросу.
Еще одно наше наблюдение: необходимо совершенствовать работу по информированию, обучению, переподготовке и проверке знаний учителей «Основ религиоведения», которые обучают детей основам религиоведения в школах. Нельзя не довести накопившиеся проблемы в сфере образования до сведения Министерства образования и науки.
Клубы «Қыз Жібек», открытые по нашей инициативе в вузах и ведущие свою работу, могут стать бесценной альтернативной идеей для подрастающего поколения, если их создавать начиная со школьной скамьи на районном, городском и сельском уровнях. Что касается противодействия радикальным течениям, то следует активизировать работу с той аудиторией, которая еще не попала под их влияние, а не с теми, кто уже поддался.
– С этого момента давайте перейдем к вопросам, широко обсуждаемым в современном обществе. События последнего периода не снимают с повестки дня тему терроризма. О ситуации в Актобе было опубликовано множество материалов. Ваша статья «Актюбинские события наглядно доказали опасность салафизма» также вызвала оживленное обсуждение. Что бы вы сказали тем, кто считает, что терроризм в Актобе произошел из-за ненадлежащей работы специалистов в области права и религии в регионе?
– В истории не бывает деятельности без недостатков. Каждая сфера имеет свои сложности и постоянно возникающие запутанные проблемы, соответствующие ее уровню сложности. Это неотъемлемый закономерный процесс жизнедеятельности государства.
А вот с мнением о том, что актюбинские события являются следствием ненадлежащей работы специалистов данной сферы, я совершенно не согласна. Обычно только люди, далекие от реалий этой сферы, склонны к таким поверхностным рассуждениям. Справедливости ради, если говорить только о сфере религии, то среди шестнадцати регионов страны актюбинские коллеги по активности своей работы опережают всех. В этом регионе хорошо налажена совместная работа Управления по делам религий при местном акимате, открытого по его инициативе реабилитационного центра «Ансар», местных органов правового контроля и филиалов Духовного управления мусульман Казахстана. Стабилизация религиозной ситуации в регионе за последние четыре года – результат огромных усилий этих структур.
Именно актюбинские специалисты первыми разработали методическое пособие по возвращению заблудших на путь истинный из числа лиц, попавших под влияние деструктивных и радикальных течений, и добились значительных результатов, применив его на практике.
– Итак, давайте вернемся к вопросу, который волнует многих: «Почему же именно в этом регионе вновь поднял голову терроризм?»
– Это проблема, связанная с общей ситуацией в регионе. Многие, наверное, еще не забыли, что Актобе был регионом, где в 2011-2012 годах чаще всего происходили террористические акты. Религиозная ситуация не только в Актобе, но и в целом в западном регионе сложилась напряженная. Этому есть несколько причин.
Во-первых, западный регион Казахстана – приграничная зона, и его соседство с Россией оказало свое влияние на религиозную ситуацию. Отголоски непрекращающихся террористических актов, произошедших в Дагестане в 2000-2011 годах, в первую очередь достигли западного региона. Известно, что казахстанцы, уезжавшие совершать взрывы в Дагестане, были уроженцами западного региона. То есть, потрясения и террористические идеи в соседней стране в определенной степени повлияли на сознание жителей запада.
Во-вторых, нефтедобывающий и промышленный западный регион – зона стратегического значения. Очевидно, что внешние разрушительные силы, преследующие геополитические интересы, уделяют больше внимания ослаблению внутренней стабильности этого региона Казахстана и установлению там своих опорных пунктов. Поэтому представители нетрадиционных религиозных течений, получившие поддержку из-за рубежа, в свое время сконцентрировались и активно работали в западных регионах. Несмотря на проведение соответствующей информационно-разъяснительной работы и, при необходимости, экстренных мер против них, многие из тех, кто «не был пойман», растворились среди населения. Со временем их влияние вновь стало проявляться.
В-третьих, склонность к группировкам и объединениям, характерная для промышленных регионов, пробуждает у населения потребность в активных идеологических установках. Эту потребность представители традиционных течений использовали в своих целях, навязывая свои агрессивные идеи.
В-четвертых, известно, что в зависимости от особенностей менталитета каждого региона, отношение к религии и религиозным ценностям различно. Если на юге наблюдается относительная активность, в центральных регионах – сдержанность, на севере – более прохладное отношение, то у жителей запада преобладает характер непоколебимой приверженности ценностям. Действия нетрадиционных течений свидетельствуют о том, что воинственный характер, ревностно оберегающий религиозные ценности, может быть направлен в другое русло.
Если учесть, что из 670 материалов экстремистского содержания, запрещенных на территории Республики Казахстан по решению суда, почти половина, то есть 334, относятся к салафитскому течению, а по 226 из них местными судами западных регионов были вынесены решения о запрете, то это само по себе является показателем религиозной ситуации в регионе в целом.
– Расскажите подробнее о последнем факте. Кому принадлежат запрещенные по решению суда салафитские материалы?
– Среди этих материалов имеется множество трудов известных идеологов салафитского течения, таких как Ибн Таймия, Ибн Баз, а также современных лидеров, шейхов, выносящих фетвы, и активных проповедников. Среди материалов не только объемные книги, но и интернет-материалы различных форматов, включая тексты, аудио- и видеозаписи, лекции, проповеди и обращения. К сожалению, среди салафитских проповедников, чьи труды были запрещены, есть и наши соотечественники, такие как Дилмурат Абу Мухаммад.
Поскольку анализ и разъяснение этих материалов, а также распространение информации об их вредоносных идеях имеют важное значение для современного казахстанского общества, сотрудники нашего Центра в ближайшее время опубликуют отдельный аналитический материал на эту тему.
– В интернет-дискуссиях по вопросу запрета салафизма иногда появляются такие утверждения, как «Нет оснований запрещать течение, не являющееся организацией». Проанализируйте, пожалуйста, этот момент: является ли запрет течений общепринятой практикой?
– Еще бы! В Таджикистане, Дагестане, Узбекистане, которые пострадали от нетрадиционных религиозных течений раньше и сильнее нас, были приняты законодательные акты, прямо запрещающие салафизм, а иногда и объединяющие его с ваххабизмом.
Стоит отметить, что «Салафистская группа проповеди и джихада» была первоначальным названием организации «Аль-Каида в странах исламского Магриба», запрещенной в России как террористическая организация, хотя она и не проявлялась на территории России. Также россияне запретили деятельность «Международной организации «Нурджулар» и турецких лицеев на основании того, что они «пропагандируют нурджуларскую идеологию», хотя это и не связано ни с одной зарегистрированной религиозной организацией на их территории. Многие государства поддерживают меры по запрету не только целых идеологий, но и отдельных идей, названий и символов, если они представляют угрозу государственной безопасности.
Не будем ходить далеко, давайте обратимся к законам Республики Казахстан «О противодействии экстремизму», «О противодействии терроризму», «О национальной безопасности». Согласно статье 3 Закона «О противодействии экстремизму», запрещается использовать названия экстремистских организаций, признанных таковыми в нашей стране, в названиях вновь создаваемых организаций. Статья 13 этого же закона гласит, что запрещается использование экстремистских символов при проведении мирных митингов и демонстраций. Например, если вы, проводя общественные акции с благими намерениями, неосознанно используете символ запрещенной экстремистской организации, скажем, черный флаг ИГИЛ или его изображение, это будет квалифицировано как использование экстремистского символа.
Обратив внимание на Закон «О противодействии терроризму», мы увидим использование термина «идеология насилия». Это понятие является основным критерием, определяющим возникновение террористических действий, и служит основой всего текста закона.
Значительную часть Закона «О национальной безопасности» составляют правила обеспечения информационной безопасности, в соответствии с которыми установлены соответствующие запреты. А информационное пространство – это идеологическая сфера, и общеизвестно, что идеи пропагандируются через информацию. В этом законе утрата духовного и культурного наследия народа Республики Казахстан указана среди угроз, наносящих ущерб национальной безопасности. А как происходит утрата духовного и культурного наследия? Только через разрушительные идеи и идеологию. А недопущение этой угрозы означает недопущение деструктивной идеологии.
Существует один механизм, который в значительной степени препятствует распространению идеологии деструктивных течений в нашей стране – это религиоведческая экспертиза, проводимая Комитетом по делам религий. В ходе этой экспертизы в первую очередь анализируется идея. То есть, все эти вопросы экспертизы: «Содержит ли содержание материала признаки политического, религиозного или национального экстремизма?», «Есть ли призывы к нарушению прав, свобод и законных интересов человека на основании его социальной, расовой, национальной, религиозной, языковой принадлежности?», «Встречаются ли призывы отказаться от выполнения установленных законом гражданских обязанностей и совершать противоправные действия?», «Есть ли идеи, побуждающие отказаться от светского образования, получения светской профессии, оплачиваемого труда, медицинской помощи, приводящие к разрушению семьи на основании религиозных убеждений?» – ставят идею на первое место. Анализируя идею, религиоведческая экспертиза дает положительное или отрицательное заключение по материалу. Соответственно, решается вопрос о его распространении или нераспространении на территории страны.
В заключение хочу отметить следующее: решением Сарыаркинского районного суда города Астаны от 18 августа 2014 года организация «Ат-такфир уаль-хиджра» была признана экстремистской, и ее деятельность на территории Казахстана была запрещена. Такфиризм – одно из многих течений салафизма, берущее начало из единой идеологической основы. Поэтому запрет такфиризма можно считать началом поэтапного преодоления салафитских течений. А его середина – это запрет салафитской литературы, упомянутый выше. Теперь, если будут введены ограничения на идеологию и деятельность течения, этот процесс будет полностью завершен.
– Последний и традиционный вопрос: Какую оценку вы бы дали текущей религиозной ситуации в свете произошедших событий?
– Погоду ни одной страны нельзя измерить в момент бури. Только с учетом всех штормов, дождей и ясных дней, по единому критерию определяется, к какому климатическому поясу она относится. Возможно, некоторые личности после недавних террористических актов и их отголосков в нашей стране колеблются с оценкой религиозной ситуации. Особенно в период сохранения желтой зоны террористической опасности, колебания уровня оценки являются нормальным явным.
Тем не менее, несмотря на весь ущерб и сожаление, нельзя сказать, что отдельные события полностью меняют общую ситуацию до неузнаваемости. К сожалению, как мы неоднократно заявляли, ни одна страна, включая Казахстан, не может полностью избавиться от угрозы терроризма, распространяющейся на глобальном уровне.
Если дать обоснованную оценку этому периоду, не отрицая достижений и не преуменьшая угроз, то текущую религиозную ситуацию в стране следует оценивать как относительно стабильную.
– Спасибо за интервью!
E-Islam.kz