В Усть-Каменогорске, когда состоялась премьера художественного фильма «Құнанбай», представилась возможность взять интервью у Народного артиста Казахстана, нашего земляка Досхана Жолжаксынова. Наш разговор, начавшийся с киноискусства, перерос в обсуждение нашего старшего брата, писателя Таласбека Асемкулова.
Боялись снимать Курмангазы
– Вас, как известно, народ знает как актера. Фильмы «Біржан сал» и «Құнанбай» добавили к вашему имени звание режиссера. Как вы решились на этот шаг, на который не каждый осмелится?
– Мое обращение к Биржану салу было обусловлено моей близостью к песенному и кюевому искусству. Мы научились играть на домбре еще в 4 классе, как будто это было передано нам от отца. Жажду к искусству я черпал от друзей отца, из их окружения. Именно от них мы слышали о выдающихся личностях казахского народа, таких как Абай, Ахмет, Укили Ыбырай, Акан, Биржан сал, Жаяу Муса, Мади, Иманжусип. Они говорили не просто об общих вещах, а с горечью рассказывали о том, как сужаются времена, о равнодушии к искусству и духовности. Эти переживания легли на меня тяжелым грузом и побудили обратиться к искусству.
Придя в ордену искусства, мы, как актеры, накопили определенный опыт. Во время съемок фильмов я наблюдал за мыслями и действиями режиссеров. В некоторых случаях, когда я высказывал свое мнение относительно своей роли, эти режиссеры говорили мне: «У тебя есть режиссерская жилка». Я же не придавал этому значения. В 2004 году я снялся в фильме «Кочевники». После этого фильма я заметил новые тенденции и новый интерес к искусству и кино со стороны голливудских актеров и режиссеров. Пришла свежая мысль: «Снять новое кино». Так я остановился на Биржане салу. Потому что творчество Биржана салу было близко моей душе. Противоречия в судьбе Биржана, то, как он передавал многое короткими фразами в своих песнях, его полная испытаний судьба – все это просилось на экран. Затем я начал искать сценариста. В казахском искусстве есть такая уважаемая женщина, как Алия Бопежанова, которая видела Мукагали и Аскара Сулейменова. Я обратился к ней со своей просьбой. Она познакомила меня с Таласбеком Асемкуловым. Мы с Такеном быстро нашли общий язык. У него уже был сценарий об Абылае, он сначала дал прочитать его. Мне очень понравилось. Вообще, в искусстве, какой бы вид творчества это ни был, чтобы добиться успеха, тема должна быть правильной. Мы поэтому и выбрали «Биржан салу», и это не было ошибкой. Мы всколыхнули наших зрителей и вселили в себя уверенность. Мы на несколько лет остались в плену вопроса: «Кто же будет следующей темой?» Мы хотели снять Бекет ата, но хотя у Бекет ата и длинная история, возможности кино ограничены, как показать святого на голубом экране в наше время?.. Мы остановились на Курмангазы. Но искусство – это не жизнь, мы боялись упустить что-то, боялись святости священного искусства. В итоге, после долгих размышлений, мы остановились на Кунанбае. Перед нами стоял великий Муха (Мухтар Ауэзов), подобный огромной скале. За ним стоял известный знаток Алаша Турсын Журтбай. Мы перелопатили много данных о Кунанбае, советовались с ныне живущими поэтами и писателями. В результате за год мы написали сценарий.
В Тообыкты не было мудрее Кунанбая, не было летописца лучше Кунанбая
– Не было желающих сыграть роль Кунанбая?
– Были мысли о том, стоит ли отдавать роль Кунанбая другим актерам. Многие из тех, с кем мы советовались, говорили: «Кунанбай был батыром, крупным мужчиной, поэтому актер должен быть вот таким в плечах, таким в росте». Но я с самого начала написания сценария был рядом, я проникся Кунанбаем, моя профессия – актер, поэтому я предложил себя. Я выучил не только слова Кунанбая из сценария, но и слова Барака, Зере, Кунке, и даже их движения представлял перед глазами, можно сказать, впитал их в свои шестьдесят две вены. Как я мог теперь отдать это кому-то другому, к тому же, подготовка другого человека заняла бы много времени. Поэтому я сказал «нартәуекел» (рискнем) и решил сам воплотить образ Кунанбая. Результат, кажется, неплохой, даже те, кто изначально говорил о габаритах Кунанбая, пришли и дали высокую оценку. Театр и кино – это истинная душа человека. К сожалению, многие современные режиссеры теряют много времени на перестрелки и погони. При съемках «Құнанбай» мы уделяли этому особое внимание.
Мы открыли этот фильм сначала в Астане и Алматы. К моей радости, после премьеры на сцену поднялись наши старшие братья, такие как Абиш Кекильбаев, Мырзатай Жолдасбеков, Куаныш Султанов, и сказали многое. Мне запали в душу слова Абиша ага: «Вернуть Кунанбая было великой мечтой великого Мухана, дорогой Досхан, ты исполнил эту мечту». Эти слова дали мне огромные крылья. На меня легла большая ответственность. Имею ли я право на то, чтобы мое следующее произведение было ниже этого?! Но в искусстве и жизни вряд ли удастся всегда скакать на белом коне. Иногда приходится и спотыкаться. Но одно точно: благодаря воспитанию, полученному от родителей, нужно идти в искусстве чистым, не переступая черту, быть честным.
– После просмотра фильма «Құнанбай» многие были поражены художественным языком фильма. Этот язык ведь был и в «Біржан салу»?
– Это труд великого Таласбека. Удивительно, что даже компьютер может не успевать за разумом и мыслями Такена. Можно было завидовать труду Такена в течение суток. Он был человеком, который работал, сидя во всех известных архивах и библиотеках. Он говорил, что все, что он пишет, – это то, что он запомнил из этих библиотек. Разве слова из «Біржан салу», из «Құнанбай» не являются фразами, которые остаются в народной памяти как афоризмы? В любом из них он прекрасно передал дыхание времени и язык той эпохи. Величие Такена – в его тщательном изучении того, что он исследовал. Это рождено из глубокого уважения к своему народу. У нас с ним были большие планы, но кто мог подумать, что он уйдет так рано?! Каждый раз, когда я смотрю эти фильмы, я вспоминаю Такена, и слезы наворачиваются на глаза, я испытываю печаль, как будто потерял одно из своих крыльев. Если бы он был жив в этом году, ему бы исполнилось шестьдесят. Я обещал отпраздновать его юбилей…
– Еще можно ведь провести…
– Будем готовиться. Возможно, посоветовавшись с семьей, соберем оставленные им труды.
– Сцена, где Кунанбая, отправляемого в ссылку, спасает его соперник Барак султан, очень всколыхнула наш дух. Это стало прекрасным ответом тем, кто кричит: «Враг казаха – казах». Вы сказали, что «Құнанбай» был тщательно изучен, хотелось бы узнать, каким вы видели ага-султана.
– Показать степной, широкий, щедрый характер наших предков – это самое большое достижение этого художественного фильма. Это очень нужный кадр, чтобы показать, что хозяином страны и земли является единый казахский народ. Послания и шаги нашего Президента также соответствуют этой мысли. Если бы мы могли смотреть на все основные экономические и национальные проблемы с высоты Кунанбая, мы бы не были слабым народом. Возможно, в других регионах и было так, но именно в земле тобыкты не было мудрее Кунанбая, не было летописца лучше Кунанбая. Хотя советская эпоха изображала его кровопийцей, в плане заботы о будущем нации не было мудрее Кунанбая. Например, когда вспыхнуло восстание Кенесары, ага-султан, думая о будущем небольшой группы людей с дубинками в руках, отправил знаменитого кюйши Таттимбета Казангапулы к Кенесары со словами: «Я дам ему скот, разделю землю, но пусть он прекратит это смуту». Но разгневанный Кенесары поставил под угрозу жизнь Таттимбета. Бопай вмешалась и, не дав тронуть посла, вернула его обратно. Разве этот шаг не показывает дальновидность Кунанбая? Еще раз, когда он вместе с русскими войсками шел в Жетысу, он наткнулся на войско Кенесары, совершавшее намаз. Кунанбай остановил русских солдат, взявших в руки оружие. Это под силу только тем, кто преданно любит свой народ, кто верен религии, только мудрым людям.
Казахское кино не окупает себя
– Есть и критики, осуждающие полуобнаженную женщину, которая зубами отвязала верблюда…
– Это есть в нашей традиции. Мы ничего не взяли из воздуха. Это встречается даже в кыргызском эпосе «Манас». Мы хотели показать этим храбрость казахских девушек. Сейчас показывают и более непристойные вещи, и вот эти люди хотят критиковать то, что было в традиции. Возможно, для некоторых людей это стало прекрасным поводом для того, чтобы их оклеветать, но это – то, что произошло на ас (пиру) Ускенбая. Важный момент: это не девушка, а женщина с тремя детьми. На том асe кюйши Таттимбет был ведущим. Отношения между Таттимбетом и Кунанбаем были такими, что между ними не проскочила бы и иголка, они понимали друг друга с полуслова. В этой связи радуешься и делу Кунанбая, ценившего знаменитого кюйши, и делу Таттимбета, ценившего Кунанбая. Один – великий политик, другой – великий артист. Вот такими были отношения наших предков.
– Да, у каждого свое мнение о «Құнанбай». А у вас есть свои сожаления?
– Поскольку это кино, работа, трудно создать безупречное произведение без недостатков. Тем не менее, мы достигли своих целей и реализовали задуманное. Есть мысли о том, что в некоторых операторских работах, сценах чего-то не хватает, как было бы лучше, если бы было так. В этом, наверное, и заключается отличие кино от театра, его сложность. В театре ты можешь исправить свою ошибку во втором представлении, а в кино – снято, закончено, ушло.
– Ваши зрители, посмотревшие «Біржан салу» и «Құнанбай», наверняка с нетерпением ждут: «Какие еще подарки он нам сделает?»
– Сейчас трудно не то что что-то сказать, даже думать об этом. После «Құнанбая» мне показалось, что все закончилось. Может быть, из-за потери Таласбека, сейчас нет ни направления, ни ориентира. С другой стороны, мы находимся в финансовом кризисе. Этот лед может начать двигаться не раньше 2018-2019 годов. Но до тех пор я не буду сидеть сложа руки. В мыслях есть Алашская вождь Алихан, ханы Абылай, объединивший три жуза. Но вряд ли найдется такой же красноречивый писатель, как Такен.
– Окупают ли снимаемые вами фильмы вложенные в них средства?
– Если не считать «Біржан салу» и «Құнанбай», то даже сам «Кочевники» не окупился. Не окупится, откуда возьмется, если ушло 35 миллионов. К тому же, состояние кинотеатров в нашей стране известно, ты не можешь получить место для показа казахских фильмов. Все в частной собственности. С одной стороны, их тоже нельзя винить. В этом направлении нужно проделать большую работу. Необходимо вести переговоры с соседними государствами. Но никто не задумывается об этом.
– Мы слышали, что вы снимаетесь в фильме «Қазақ елі», который был запущен к 550-летию Казахского ханства. В чьем образе зрители увидят вас в этом сериале?
– Насколько мне известно, будет выпущено 12 серий фильма. Думаю, первые сериалы начнут показывать в марте. Режиссер этого фильма – Рустем Абдрашов. Сценарий написали несколько человек, в том числе наш старший брат Смагул Елубай. Я заметил, что это будет фильм, снятый с хорошим решением, который придется по душе народу. В этом фильме я сыграю роль Абильхайра Шайбани. Конечно, язык этого фильма трудно сравнивать с языком Таласбека. Съемки должны завершиться к середине февраля.
— Приближается великий казахский праздник – Наурыз. В связи с этим, хотелось бы услышать ваши добрые пожелания родному краю.
— Пусть дым из очага каждого дома, расположенного в прекрасном Восточном крае, вьется прямо, и пусть год Обезьяны принесет благополучие и достаток! Пусть Всевышний не лишит казахов мирного неба и праздников!
— Спасибо за беседу!
Интервью провел – Мураткан Кенжеханулы
Газета «Дидар»